Создатель айфона запрещал своим детям пользоваться гаджетами подолгу — Джобс, заработавший на продаже мобильных и планшетов миллиарды долларов, считал, что эти устройства вызывают сильную зависимость и мешают концентрации. Множество исследований подтверждают догадку Джобса. С точки зрения эволюции современный человек мало отличается от своих древних предков: тысячи лет назад мозг обязан был постоянно отвлекаться на посторонние раздражители, чтобы вовремя заметить опасного хищника и успеть спрятаться или убежать. Из-за того, что нужно следить за множеством переменных вокруг, не выключать периферийное зрение, оценивать обстановку и быть настороже, мы до сих пор часто не в ладах с концентрацией. Постоянные оповещения мобильных устройств и уведомления электронной почты лишь усугубляют расфокусировку мыслей и повышают уровень стресса. Сможет ли рассудок сохранить вдумчивость в будущем среди постоянно растущего инфошума?
Публикуем отрывок из книги шведского психотерапевта Андерса Хансена «На цифровой игле», посвященной проблеме чрезмерной диджитализации повседневности. В нем исследователь делится соображениями о том, является ли наше пристрастие к гаджетам следующим шагом в эволюции человека, пытается вскрыть пагубные механизмы психики, заставляющие нас впадать в депрессию и тревожиться, и дает несколько ценных советов, как подружить первобытные паттерны с излишней навязчивостью цифровых устройств.
Сумеет ли мозг приспособиться к будущему?
Кремневый чип изменит все, за исключением всего по-настоящему значимого.— Бернард Левин, The Times, 3 октября 1978 года
В западном мире средний IQ вырос на 30 баллов за последние сто лет. Первые тесты для измерения коэффициента интеллекта появились в начале ХХ века, и средний результат тогда, точно так же как и сейчас, составлял 100 баллов. По мере того как мы становились умнее, тесты приходилось делать все более сложными. И тот, кто набирает 100 баллов при проверке IQ сегодня, то есть среднее значение, получил бы 130, если бы ему предложили тесты, использовавшиеся 100 лет назад, и тем самым принадлежал бы к самым умным трем процентам тогдашнего населения. Таким же образом тот, кто в начале ХХ века получал 100 баллов (а тогда это считалось нормальным умственным развитием) набрал бы только 70 при сегодняшних тестах, и в принципе по этому критерию считался бы умственно отсталым.
Люди, жившие сто лет назад, однако, были не глупее нас. Они справлялись с практическими аспектами своей жизни, по меньшей мере, столь же хорошо, как делаем мы.
Возможным объяснением нашего возросшего IQ является то, что современный человек гораздо лучше тренирован в части абстрактного и математического мышления, которое, прежде всего, измеряется при проверке интеллекта.
Помимо прочего, мы дольше ходим в школу, и половина из всех шведов училась в гимназии, тогда как сто лет назад для большинства все образование ограничивалось семью годами в народной школе. Работа усложнилась. Возьмите меня самого в качестве примера. В начале прошлого столетия любой врач имел не так много лекарств в своем распоряжении, антибиотики еще даже не были открыты. Сегодня существуют тысячи препаратов, а медицинская наука настолько обширна, что одному человеку невозможно знать все.
Наш IQ падает
По мере того как наш мир становился все более сложным, и нам требовалось делать все более сложную работу и все дольше получать образование, наши умственные способности развивались, и это соответствующим образом сказывалось на IQ. В результате он повышался у нас с каждым поколением, и этот феномен ныне известен под названием «эффект Флинна», поскольку его открыл новозеландский профессор Джеймс Флинн. Однако нельзя сказать, что его причина только цифровизация нашей жизни. IQ увеличивался примерно одинаково каждое десятилетие, начиная с 20-х годов прошлого века, а в те времена еще не существовало ни телевидения, ни интернета.
Начиная с конца 90-х годов Джеймс Флинн, однако, увидел тревожную тенденцию. В Скандинавии рост ослабевал, и сегодня средний IQ слегка опускается каждый год. Не особенно резко, примерно на 0,2 балла ежегодно, но через поколение он может упасть на 6–7 баллов в скандинавских странах. А это уже приличная величина. По мнению Флинна, в остальном мире, пожалуй, повторится то же самое. Он считает, что, вероятно, это происходит, поскольку в школе уже не предъявляют столь высоких требований к ученикам, и чтению не уделяется такое внимание, как двадцать-тридцать лет назад. Также этому может способствовать постоянное уменьшение нашей двигательной активности. И еще одна возможная причина состоит в том, что нам все труднее справляться с потоком информации, который обрушивается на нас.
«The Knowledge»
Когда я беру такси в Лондоне, меня всегда одинаково удивляет способность водителя привозить меня в нужное место, не пользуясь ни картой, ни навигатором. И это несмотря на то, что количество улиц просто огромно, и их расположение не поддается никакой логике. Хотя неслучайно именно там мне попадаются особенно опытные таксисты, ведь получить место за рулем «черного кэба» нелегко, поскольку требуется запомнить двадцать тысяч улиц и пятьдесят тысяч мест. Объем информации, который следует держать в голове будущему водителю, очень велик, а для получения лицензии ему надо сдать специальный тест под название «The Knowledge» (знание). И пусть у многих на подготовку к нему уходит несколько лет, половина все равно терпит неудачу.
Им приходится узнавать так много всего, что это приводит даже к заметным изменениям в голове! Когда сравнили мозг готовившихся к данному испытанию будущих таксистов с мозгом их обычных ровесников, то не обнаружили никаких отличий перед началом обучения. Когда же обследование повторили после его завершения, выяснилось, что гиппокамп, центр обработки воспоминаний мозга, вырос и стал больше у тех, кто удачно сдал тест! И особенно увеличилась его «задняя» часть, которая важна для нашей способности ориентироваться в пространстве. У их ровесников и у претендентов, не справившихся с испытанием, размер гиппокампа, однако, не изменился.
Его увеличение в результате обучения является примером того, что мозг изменяем, то есть пластичен. Сейчас ученые начали понимать, почему такая метаморфоза происходит у будущих таксистов, когда они изучают улицы Лондона. Если человек ведет машину без навигатора в незнакомом месте, у него активизируется и гиппокамп (поскольку он отвечает и за воспоминания, и за ориентирование), и лобная доля (важная для принятия решений). А в ситуации, когда нам надо сделать выбор при нескольких возможных вариантах, как, например, на перекрестке трех дорог, обе области делают это особенно сильно. Когда же взамен мы едем по навигатору и получаем инструкции типа «через двадцать метров поверни налево» или «поверни на кольце направо», ни та, ни другая не активизируются таким же образом. (…) Мозг пытается сохранять энергию и старается не прилагать усилий без особой необходимости. Поэтому, следовательно, есть опасность, что мы утратим некоторые умственные способности, если не будем применять их. Ведь мозг работает по принципу «используй или потеряешь».
По мере того как мы делегируем все больше наших задач мобильным телефонам и компьютерам, нам, возможно, постепенно придется лишиться всех из них, кроме умения ориентироваться, во всяком случае, такой вывод напрашивается. Но мы же, наверное, сможем использовать освободившиеся в результате ресурсы мозга на что-то нужное? Ведь когда у человека есть навигатор, который выбирает за него маршрут, он может переключить свое внимание на подкасты или обдумывать рабочие проблемы. Да, пожалуй, но мы не можем все переложить на технику. Нам необходимы определенные знания, чтобы мы могли гармонично существовать в окружающем нас мире, задавать критические вопросы и оценивать информацию, особенно в наше время. Становящееся все более сложным общество делает нас умнее (эффект Флинна), но, похоже, оно также может оглуплять нас, если мы перекидываем слишком многое из нашей мыслительной деятельности на компьютеры и мобильные телефоны. Возможно, именно это способствовало снижению IQ, которое мы наблюдаем в Скандинавии.
Многие работы постепенно будут исчезать вследствие автоматизации и все большего использования искусственного интеллекта. Оставшиеся, вероятно, потребуют от нас умения концентрироваться. Ведь именно концентрация наиболее необходимо нам в цифровом мире, но, по иронии судьбы, именно она также ослабляется в нем.
«Поездная болезнь» и другие тревожные моменты
«Современная техника приведет к тому, что мы захлебнемся в информационном потоке, из-за чего нам станет трудно думать». Эти слова принадлежат швейцарскому ученому Конраду Геснеру, еще в XVI веке предупреждавшему, что технический прогресс может негативно подействовать на нас. И он имел в виду, естественно, не мобильные телефоны и интернет, а книгопечатание. Примерно та же история повторилась в XIX веке, когда в связи с бурным развитием железных дорог появилась масса предсказателей несчастий, которые помимо прочего предупреждали о некой «поездной болезни». По их мнению, езда со скоростью свыше 30 километров в час была настолько неестественной, что могла привести к сильному недомоганию и приступам тошноты, и, пожалуй, даже стать опасной для жизни! Пару десятилетий спустя телефон считался порождением дьявола, притягивающим к себе грозы и злых духов. Беспокойство из-за него было столь велико, что телефонным компаниям с трудом удавалось найти персонал для работы на коммутаторах. А в 50-е годы прошлого столетия предметом волнений уже стал телевизор, якобы обладавший гипнотическим эффектом!
Пожалуй, беспокойство относительно того, как наш цифровой стиль жизни может повлиять на мозг, является современным аналогом всего выше перечисленного. Именно так пророки судного дня реагируют на любое техническое новшество! Однако, в данном случае, нам, пожалуй, стоит принимать описанные ранее опасения всерьез, поскольку наши новые технологии окружают нас со всех сторон, и мы практически постоянно взаимодействуем с ними и днем и ночью. Прежде никто не сидел в поезде по семь часов ежедневно, не тратил столько же времени на телефон и не носил телевизор в кармане куртки. А именно тем, что мы используем мобильники и компьютеры в принципе круглые сутки, наша техническая революция отличается от всех прежних.
Мозг — это тот орган, который никогда не прекращает удивлять своей способностью подстраиваться под мир, где он живет, поэтому при мысли о его приспосабливаемости, пожалуй, выглядело бы странным, если бы наш 24/7 цифровой стиль жизни не оказывал бы сильного влияния на нас. (…)
Мы по-прежнему развиваемся?
Да, вне всякого сомнения, наше развитие продолжается. Мы с тобой не являемся последней станцией эволюции. Она ведь не останавливается, хотя сейчас, пожалуй, происходит медленнее. И, к сожалению, обычно действует таким образом, что свойства, не дающие преимущества в определенной среде, пропадают. Те же, кто обладает ими, не выживают и не могут продолжить свой род. Шерсть полярных медведей постепенно стала белой, поскольку не имевшие ее особи могли умереть с большей вероятностью. (…)
Приспособимся ли мы к нашему новому цифровому миру, постепенно развив большой палец так, что с его помощью можно будет писать смс, или приобретя способность понимать язык программирования компьютеров?
Лично я не верю в это. Ведь эволюция, прежде всего, делает упор на создание и улучшение свойств, которые помогают нам выжить и продолжить свой род.
Сегодня у нас здорово получает делать это совместными усилиями. И в результате средняя продолжительность жизни в мире увеличилась с тридцати до целых семидесяти лет за какие-то два столетия. А многие из тех, кто ранее не мог бы иметь детей, ныне получили такую возможность с помощью экстракорпорального оплодотворения. Все это выглядит просто фантастично, но чисто в биологическом смысле означает, что наша эволюция тормозится. (…)
Действительно ли мы чувствуем себя хуже?
Число людей, испытывающих проблемы с психикой, похоже, постоянно увеличивается параллельно с тем, как наш стиль жизни становится все более цифровым. Ученые из Гарвардского университета предупреждают сейчас, что количество лиц с заболеваниями такого рода растет столь быстро, что расходы на них достигнут 16 триллионов долларов в 2030 году. Пока еще ни одна страна в мире не делает достаточно много, чтобы противостоять этой беде, пусть увеличение ассигнований на это дело может спасти 13,5 миллионов человеческих жизней. «Ни к каким проблемам со здоровьем люди не относятся столь пренебрежительно, как к психическим расстройствам», — констатирует профессор Гарварда Викрам Патель.
В Швеции число людей с такими недугами, похоже, также увеличилось. Почти миллион взрослых шведов принимает сегодня антидепрессанты, что является ростом от 500 до 1000 процентов по сравнению с 90-ми годами. Среди молодых доля лиц с психиатрическими диагнозами и получающих психотропные препараты удвоилась за последние десять лет. Эти цифры настолько мрачные, что только от них одних голова может пойти кругом. Но действительно ли наше самочувствие ухудшилось? По данным Всемирной организации здравоохранения, в Швеции в 2016 году количество молодых с депрессивным синдромом было не больше, чем в 1990 году. Некоторые также считают, что мы не стали чувствовать себя хуже. И по их мнению, причина такого скачка потребления данных лекарств в том, что сегодня люди обращаются к врачам из-за всякой ерунды, и что те порой воспринимают как заболевания самые обычные ощущения. Кому же тогда верить? Сам я принадлежу к тем, кто считает необходимым относиться к этому увеличению всерьез. Даже если, без сомнения, хватает людей, в чьем понимании психиатрия должна помогать им выбираться из обычных эмоциональных ям, изобилующих в жизни.
Когда я ходил в гимназию в 90-е годы, казалось немыслимым обратиться к психиатру, поскольку воображение сразу рисовало смирительные рубашки и обитые войлоком палаты, из-за чего многие, даже чувствуя себя плохо, не осмеливались на это. Сегодня же визит к «мозгоправу» стал обычным делом, и, по-моему, это хорошо. В результате ведь количество самоубийств с 90-х годов уменьшилось на 30 процентов.
Мы нерадостны от природы
Мы, люди, вовсе не обязательно радостны от природы. В том мире, где мы формировались, половина нам подобных умирала, не доживая до десяти лет, средняя продолжительно жизни составляла тридцать лет, а главными причинами смерти были инфекции, голод, убийства, несчастные случаи и хищные звери, а не рак и сердечно-сосудистые заболевания. Тогда обеспокоенность и настороженность помогали нам выживать, и скорее всего, вашему предку потенциальные опасности виделись со всех сторон (сегодня мы называем это страхом), поскольку, стоило ему чуть расслабиться, он мог не заметить змею, льва или соседа, желавшего его убить. И поэтому он наверняка редко пребывал в по-настоящему хорошем настроении (вспомни принцип «пожарного датчика» и то, как чувства подталкивают нас к разному поведению).
Обычно говорят, что эволюция способствует развитию свойств, которые улучшают выживание животных в определенной окружающей среде. Именно благодаря ей полярные медведи получили белую шерсть, делающую их невидимыми среди снежного пейзажа, а горные козлы копыта, помогающие им удерживать равновесие на крутых склонах гор. Но в ее планы уж точно не входило делать Homo sapiens особо радостным, поскольку это никак не увеличило бы шансы данного вида на спасение и продолжение рода. «Выживает сильнейший» — гласит старая, но вечная истина, и здесь речь идет не только о том, кто наиболее силен физически и превосходит других в части мужества и стрессоустойчивости, он также должен обладать умением избегать несчастных случаев и конфликтов, а для этого чувства тревоги и подавленности были важнее чувств радости и спокойствия.
Ответ на вопрос «почему мы чувствуем себя так плохо, когда у нас все хорошо?», другими словами, состоит в том, что природа никогда не видела ничего ценного в создании у людей ощущений, обеспечивающих продолжительный душевный комфорт. Она подарила нам возможность испытывать временное удовольствие, когда мы едим, общаемся с друзьями, занимаемся сексом, или когда нас повышают на работе. Но эти позитивные чувства обычно скоро сменяют желания перекусить снова, опять заняться любовью и подняться еще выше по служебной лестнице, заставляющие нас действовать снова и снова.
Наши предки не могли позволить себе мысли типа «я хорошо наелся на банкете вчера, почему я должен заботиться о еде сегодня?» или «здесь я провел в тепле и безопасности прошлую зиму, зачем мне забивать голову, что скоро опять придет зима?» Для 99,9 процентов из них было крайне необычно оказаться в ситуации, когда они знали, что могут чувствовать себя в безопасности и не беспокоиться о еде в ближайшем будущем.
Эволюция не успела приспособить нас к тому изобилию, среди которого мы сейчас находимся, и поэтому мы продолжаем постоянно нервничать и повсюду искать опасности, пусть у нас в этом, собственно, больше нет необходимости.
Вас шокировало прочитанное сейчас? Это я могу понять, однако прежде чем вы просто от отчаяния захлопните мою книгу, я хотел бы сказать вам, что не стоит думать, будто природа обрекла нас вечно ходить с постными минами. Если хорошо спать, больше двигаться, чаще реально общаться с другими, по возможности меньше волноваться и не тратить слишком много времени на экраны, мир уже не будет казаться таким мрачным. Что же касается психических проблем, по моему глубокому убеждению, лучше не доводить дело до них, чем пытаться решить с помощью таблеток. Психотропные вещества, вне всякого сомнения, приносят пользу, но это вовсе не означает, что каждый девятый взрослый швед должен принимать их, или что им нет альтернативы.
Только из-за того, что чувства страха и подавленности когда-то были естественной частью жизни и помогали нам выживать, человек вынужден не обращать внимание на мучения, причиняемые ими. Но мы ведь не говорим «люди имели плохое зрение во все времена, поэтому здесь ничего страшного» тому, кто близорук. Мы помогаем ему получить очки. Поэтому также не стоит тратить время на пустые разговоры типа «люди чувствовали себя не лучшим образом всегда, поэтому не бери в голову». Взамен надо помогать тем, у кого унылый вид, и пытаться улучшить их настроение. Конечно, интересно было бы узнать, чувствуем ли мы себя хуже, чем двадцать лет назад, но нам в любом случае не стоит пренебрежительно относиться к последствиям излишнего крена в сторону страданий, которые природа закодировала в нас за миллионы лет нашего существования на земле. (…)
Полезные советы живущим в цифровую эпоху
- Разберитесь с тем, как вы используете мобильный телефон. Установите на нем приложение, которое покажет, как часто вы берете его, и как распределяется ваше время. Тогда вы будете четко знать, сколько часов и минут он забирает у вас.
- Купите будильник и наручные часы. Не используйте мобильный телефон для функций, в которых нет необходимости.
- Отключайте мобильный телефон на один или на пару часов в день. Предупредите свое окружение, что устраиваете себе отдых от него ежедневно, таким образом вы уменьшите опасность раздражения и сердитых смс с их стороны, если не ответите.
- Отключите любые рush-уведомления.
- Сделайте экран черно-белым. Тогда из-за него будет вырабатываться меньше дофамина, а это имеет большое значение для того, как долго вы хотите лазать по интернету.
- Переключайте телефон на беззвучный режим, когда ведешь машину. Тогда вам не придется опасаться, что он отвлечет вас в критической ситуации. Если вы получите сообщение, или вам позвонят в неподходящий момент, он может забрать значительную часть вашего внимания, когда оно вам больше всего необходимо, даже если у вас и мысли не возникнет ответить на звонок или прочитать смс.
- Если ваша работа требует концентрации, не держите мобильный телефон рядом с собой, лучше положите его в соседней комнате.
- Установите время для проверки смс и электронных писем, например, пару минут каждый час.
- Станьте хорошим примером. Мы учимся, подражая друг другу. Дети делают то же самое, что и вы, а не как вы говорите им делать.
- Выключайте мобильный телефон, электронную книгу или планшет по меньшей мере за час до того, как собираетесь ко сну. Переключайте мобильный в беззвучный режим, а лучше не оставляйте мобильный телефон в спальне, если у вас есть хоть малейшие проблемы со сном.
- В социальных сетях отслеживайте только лиц, с которыми вы хотите активно общаться.
- Удалите социальные сети из мобильного телефона и используй их только в компьютере.
- Смотрите на социальные сети как на инструмент взаимодействия. Активное комментирование чужих постов создает чувство солидарности и усиливает контакт.
