На съёмочной площадке проекта «Дау» грань между персонажами и актёрами стиралась до незаметного, а личная жизнь живых людей вплеталась в пунктирно намеченную режиссёром фабулу. По словам создателя «Дау» Ильи Хржановского, все чувства в проекте реальны, а обстоятельства — нереальны. Первые фильмы, смонтированные из 700 часов съёмок, уже доступны на сайте проекта, так что решить для себя вопросы о природе искусства, природе власти, тоталитаризме, этике может каждый.
Искусствовед Надежда Фролова рассказывает о проекте «Дау», о запрещённом в России фильме «Дау. Наташа», который она смотрела на Берлинале, а также об особом подходе Хржановского к режиссуре и о границах дозволенного в искусстве.
Что такое «Дау»?
4 из 10 смонтированных фильмов огромного проекта «Дау» режиссера Ильи Хржановского не получили в России прокатное удостоверение — в Минкульте посчитали, что картины содержат пропаганду порнографии. И хотя Хржановский подал на Минкульт в суд, очевидно, что в ближайшем будущем российские зрители не смогут увидеть фильм-призер Берлинале в кинотеатрах.
Читателям, ранее интересовавшимся историей создания «Дау», уже известно, что на проекте Хржановского, продолжавшемся 12 лет, было отснято 700 часов киноматериала. На протяжении нескольких лет артисты, большинство из которых были непрофессиональными, не просто снимались, а буквально жили внутри огромной декорации советского научно-исследовательского института, которая была выстроена специально для фильма художником Денисом Шибановым и разрушена сразу после окончания съёмок. Значительную долю финансирования взял на себя олигарх Сергей Адоньев, бюджет «Дау» до сих пор не раскрывается.
Сначала проект хотели запустить в Берлине, для чего в Сенат федеральной земли был подан запрос о повторном возведении Берлинской стены. «Должны были закрыть целый ряд блоков-домов Берлинской стеной, которая изнутри была бы расписана китайским художником Ай Вейвейем. Внутри этой инсталляции должна была быть изначально премьера проекта», — рассказал Хржановский на пресс-конференции в рамках Берлинале. Предполагалось, что новая стена просуществует с 3 октября, Дня германского единства, до 9 ноября, дня падения Берлинской стены. Но городские власти не одобрили эту идею, и «Дау» запустили в Париже, где в 2019 году мультимедийный проект, собранный из всего отснятого материала, был продемонстрирован на трёх площадках.
Хржановский подчеркивает разницу между прошлогодним проектом и двумя фильмами, которые увидели зрители Берлинале в феврале: «В Париже была представлена большая инсталляция, в которой показывались материалы из фильмической части проекта. Иногда они были собраны в монтажи, иногда мы показывали какие-то версии или каждый день новую версию. […] Сейчас частицы проекта „Дау“ под названием „Наташа“ и „Дегенерация“ отправились в гости в конвенциональный мир и живут по правилам этого мира. Фильмы были существенно переделаны. Первая версия „Дегенерации“ длилась 9 часов, например. Поэтому это абсолютно оригинальный продукт, это не то, что было в Париже».
Чем онлайн-проект отличается от парижского «Дау»
О планах демонстрировать сотни часов отснятого материала онлайн Хржановский рассказал журналистам еще в феврале: «700 часов — это 65 миллионов кадров, или уникальных картин. Их автором является прежде всего Юрген Юргес в соавторстве с Денисом Шибановым». По словам режиссёра, эти картины объединялись в разные группы, которые превращались в фильмы, сериалы и и инсталляции. Все фильмы постепенно будут доступны на сайте Dau Cinema (там уже можно посмотреть «Дегенерацию» и «Наташу»), а позже будет запущена платформа Dau Digital, которая будет монтировать из отснятых кадров версию проекта «Дау» специально для вас. «Внутри этого проекта будет движок, который под вас монтирует фильм. То есть, в зависимости от того, кто является зрителем и как вы смотрите, такой фильм вы и будете смотреть. Вы потом можете сказать: „Ой, здесь только одно насилие“. Это не связано с тем, что у нас так. Это связано с тем, что вы такой человек, через ваше смотрение движок будет формировать под вас контент».
На Берлинале — последнем масштабном культурном событии докоронавирусного мира — речь шла о том, чтобы запустить онлайн-прокат к концу 2020 года. Но, конечно, лучшего времени, чем общемировой карантин, для «Дау» не придумать.
«Дау. Наташа»
Первыми в рамках онлайн-проекта в сети появятся два фильма, которые увидели зрители Берлинале: «Наташа» и «Дегенерация». Остановимся подробнее на первом, принесшем оператору Юргену Юргенсу «Серебряного медведя».
Наташа — начальница столовой института. В её подчинении — молодая помощница Оля. Каждый день они обслуживают учёных, а вечером — пьют, хорошо закусывают и выводят друг друга из себя: могут подраться, а утром продолжить работу, как ни в чем не бывало. Всё выглядит аутентичнее некуда: и сама столовая с массивной лакированной мебелью, высокими дубовыми дверями, и столовская еда, и советские столовские работницы, и их общение друг с другом. Взаимное раздражение героинь не было частью сценария, оно родилось непосредственно на площадке. Вообще, по признанию актрис, сценария как такового не было, была «только жизнь».
После драки с начальницей Оля приглашает к себе в гости компанию учёных, отмечающих удачное тестирование нового изобретения, и, конечно же, Наташу. На вечеринке у Наташи случается секс с Люком — учёным, командированным из Франции для новых разработок. Это событие является единственным поворотным в фильме. Постельная сцена между Наташей и Люком и спровоцировала обвинения в пропаганде порнографии, поскольку секс, по всей видимости, не был имитирован.
На следующий день Люк дает понять, что продолжения не будет. Наташе обидно. Она тихонько плачет в коридоре, а потом напаивает до зеленых чертей Олю — как бы в отместку за свою очередную неудачу.
Это первая половина фильма. Вторая — допрос Наташи особистом. Точнее, даже не допрос, а склонение к доносительству в особо жестокой форме. Наташу пугают, унижают и пытают: тыкают лицом в тюремную парашу и заставляют засовывать во влагалище горлышко пустой бутылки. В итоге Наташа пишет под диктовку кагэбэщника донос на Люка.
«Все чувства, которые вы видите на экране — реальны, а обстоятельства, в которых они развиваются, нереальны. Это такое промежуточное место между двумя реальностями», — говорит режиссёр о своём методе работы. Действительно, степень достоверности и особенный эффект присутствия отличают эту картину от абсолютного большинства других. Но достигается это тем, что актеры просто-напросто не играют в кадре: и драки, и секс, и пытки происходят на самом деле. Сценария, как мы помним, нет, есть лишь некие события, к которым актеры должны прийти. Можно ли сказать, что в этом случае фильм перестает быть игровым и становится документальным?
Почему не профессиональные актёры?
Интересно, что хотя Хржановский и прибегает к экспериментальному методу, «Наташа» выглядит как очень качественное, но традиционное кино: добротный олдскул без насыщенной фабулы. К тому же зрителю не обязательно знать специфику режиссерской методологии, чтобы погрузиться в мир советского НИИ. Отсюда вытекает ещё один вопрос: почему непременно требовалось помещать непрофессиональных актеров в жесткие и провокационные реальные условия? Почему нельзя было снять то же самое с профессионалами?
На этот вопрос режиссёр отвечает так: «Видимо, так поменялось время. Профессиональные актеры от непрофессиональных отличаются тем, что у непрофессиональных актеров больше возможностей играть большие личности. Я изначально хотел снимать актёров: мы откастинговали 54 региона целиком, всех актеров: драма, опера, балет. Я их посмотрел и понял, что я этих актеров снимать не буду, потому что актер может играть только горизонтальную психологическую линию. То есть, если у вас есть, допустим, Дон Жуан, то актер может сыграть, как он всех хочет. Он не может сыграть дуэль с Господом. Или это должна быть острая форма, как это было у Феллини. Но так как сейчас кино — очень буквальное, натуральное искусство, то я понял: чтобы сыграть гения, нужно найти гения. Так возник Теодор [Курентзис] и другие выдающиеся люди».
Помимо Курентзиса, в проекте «Дау» снялись театральные режиссёры Анатолий Васильев и Дмитрий Черняков, Ромео Кастеллуччи, Питер Селларс, художница Марина Абрамович и другие звезды мирового искусства.
В фильме «Наташа» следователя КГБ сыграл Владимир Андреевич Ажиппо, который по профессии был следователем. «Он был заместителем начальника следственного изолятора по следственной работе. Это самая тяжелая история, он написал книжку об этом. А в последние годы он был членом комиссии по помилованию при президенте Украины. Когда он допрашивал, то, конечно, он знал, что делает. То есть ты имеешь дело с людьми, которые всю жизнь готовились к той роли, в которой ты их снимаешь», — продолжает Хржановский.
Этическая проблема
Насколько оправданы элементы документальности (назовём их так) в картине — вопрос этический, но он переплетается с эстетическими задачами. Имел ли режиссер моральное право снимать реальный секс между Наташей и Люком? Ведь это та самая граница дозволенного в творчестве. Перешагивая её, Хржановский руководствовался художественными требованиями. Если бы постельная сцена была вырезана или заменена на условные стоны за закрытой дверью, просела бы по силе сочувствия героине и сцена допроса.
Событийно бедный сюжет фильма компенсирует визуальная роскошь кадра и плотность эмоционального потока, в который зрителя втягивают как провокационные сцены насилия и секса, так и сцены обычной жизни сотрудников института. К примеру, эпизоды обеда сотрудников или пьянки дома у Оли заряжены мощной витальной энергией — во многом, возможно, потому что это и есть реальный обед и пьянка. И здесь документальность сработала на достижение художественного эффекта.
Однако самым важным был и будет вопрос, какое новое знание или переживание сможет получить зритель? Послевкусие «Дау. Наташи» — это глубокое погружение в советский мир, в котором есть и страшные чекисты, и недолюбленные женщины, и пьянство, и секс, и симпатия, и антипатия. То есть путешествие во времени демонстрирует нам, что в СССР было всё примерно так же, как и сегодня, только под гнетом КГБ. Получается, это просто исторический аттракцион? Маловато для того широкого замаха, о котором говорит режиссер.
Есть надежда, что сверхзадача окажется ярче проявлена в других частях этого проекта. И грандиозное полотно, которое стало доступно в сети, позволит отбросить все наши сомнения или, по крайней мере, серьёзно их переформулировать. Ведь, судя по заявлениям Хржановского, онлайн-версия «Дау» (или точнее, целый онлайн-мир Dau Digital) имеет высокие шансы стать прорывом в интерактивном кино. Получится ли это на самом деле, станет понятно совсем скоро.
