«Любовь»: стихи заключенного в Крестах поэта о глубокой нежности и якорях надежды
«От ветра трава обернулась морем: свободно от туч». / MidJourney
Ровно полгода назад нашего коллегу, корреспондента Дискурса и документалиста Всеволода Королёва арестовали по репрессивной статье о распространении «фейков». Он до сих пор находится в СИЗО за антивоенные посты на личной странице в VK, из-за которых журналисту грозит до 10 лет лишения свободы. Дело в суде искусственно затягивалось, но на последнем заседании 12 января случилось невероятное — доносчик на Севу отказался от своих показаний и признался, что написал заявление после того, как полицейские провели у него обыск из-за лайка под постом Севы, который он в действительности считает «выражением свободы слова». Теперь одно из главных доказательств обвинения скомпрометировано и дело может развалиться. Мы остаемся на связи с Севой и очень надеемся, что он как можно скорее вернется домой к любимым и друзьям. Публикуем новые стихи, написанные Севой в Крестах за эти полгода, — о любви, внутренней свободе и человеческом тепле, которые прорастают даже сквозь «железную дверь в усталой тюрьме».
«Полетела стрекоза...»
Полетела стрекоза,
прокурор отвёл глаза.
Стрекоза-стрекоза,
тёплая мимоза.
Ух, серьёзен командир
нашего конвоя,
только у него в груди
что-то есть живое.
Раз — наручники свело,
аж не расстегнуться.
Выезжаем засветло,
дотемна б вернуться.
«За бетоном лес и плывёт луна...»
За бетоном лес и плывёт луна,
у бетона — вес, у луны — волна.
У кровати стол, на кровати спят,
деревянный пол с головы до пят.
Где-то там война, и на той войне
синевой вина города в огне.
Вот стена огня поглотила дом:
синева вина пополам с трудом.
На дворе трава, но заместо дров
говорят слова да копают ров.
Не руби траву на дворе вора,
а не то во рву... Засыпать пора.
«от ветра трава...»
от ветра трава
обернулась морем:
свободно от туч.
«Дыханье лёгкое — колокола в бега...»
Дыханье лёгкое — колокола в бега,
на всё-всего! — осталось три ресницы:
щепоткою посыпать берега,
щепотку для гнездовья белой птицы.
Там лето будет — звонкая заря,
ещё темно, но лес уже искрится.
И там есть мы — друг другу якоря,
чтоб в пустоте совсем не заблудиться.
« Спи, мой ангел, спи, родная...»
Спи, мой ангел, спи, родная,
за окошком гладь ночная,
а вдали несёт река
шерстяные облака.
В день на облаке пуховом
гарцевал небесный конь.
Как увидишь след подковы,
ни за что его не тронь!
А поставь тихонько рядом
у тропы из молока
чашку с тёплым шоколадом
для небесного конька.
Спи, мой ангел, спи, родная!
Я и сам почти что сплю.
Оттого не засыпаю,
что совсем тебя люблю.
Во время
Разбежались слова как кошки,
пусть приходят когда придут.
Если я ем бурду из плошки,
что мне, им оставлять бурду?
Не придут — далеко-далече,
на Секирной на той горе
облака собирают вече,
полагая предел жаре.
Не разбавишь следы закаты,
даже если свело глаза:
бледно-жёлтая соль покато
опускается в небеса
«тело-тело, латы прочь...»
тело-тело, латы прочь,
лапы белы лепит ночь.
Лотта, Атропос, Кресты,
до полудня три версты.
Шлю вам пламенный привет
из страны, которой нет.
« Я люблю тебя так: замирает в груди...»
Я люблю тебя так: замирает в груди,
я ищу, что сказать, только слов не найти,
а потом что-нибудь говорю невпопад
как дурак, что метёт во дворе листопад.
Я люблю тебя так: я сижу в полутьме
за железною дверью в усталой тюрьме
и мечтаю о том, как тебя обниму,
и весь мир, покачнувшись, растает в дыму.
Знаешь, просто обнять и уткнуться в плечо,
и дышать — бесконечно. Ещё и ещё.
«Кресты», июль-декабрь 2022