Группа AES+F — возможно, самые известные миру современные художники из России. Их работам, основанным на синтезе фотографии, видео и цифровых технологий, неоднократно присуждались престижные премии в области современного искусства, а их выставки проходят в самых знаменитых музеях России и мира.
Недавно в Санкт-Петербурге прошла масштабная ретроспективная выставка AES+F «Предсказания и откровения» с лучшими работами за двадцать лет. Искусствовед Евгений Наумов рассказывает о творческом пути коллектива, об античных мотивах и карнавальной культуре в их работах, и о том, кого напугает будущее, которое они предрекают.
В 1987 году три художника, Татьяна Арзамасова, Лев Евзович и Евгений Святский, решили объединить свои творческие усилия. Свою группу они назвали AES — по первым буквам фамилий. До 1995 года трио работало в традиционных техниках, обращаясь к эстетике обнаженного тела и обыгрывая мифологические сюжеты из живописи старых мастеров.
С 1995 года к группе присоединился Владимир Фридкес, и к первым трем буквам названия прибавилась четвёртая. С этого времени AES+F начинают активно работать в жанре цифрового монтажа изображений. В 2007 году они создали свою первую видеоинсталляцию. Именно последние принесут им всемирную славу. Примерно в это же время художники осваивают и скульптуру.
На выставке в санкт-петербургском Манеже были собраны наиболее масштабные проекты группы AES+F за последние двадцать лет творчества. У меня создалось впечатление, что основным параметром, в соответствии с которым кураторы отбирали работы — это зрелищность. Масштаб и качество работ поражали воображение и полностью захватывали внимание, при этом не требуя от зрителя специфических знаний.
На первом этаже выставки располагались работы из серий «Inverso mundus» («Перевернутый мир»), «Последнее восстание», «Пир Трималхиона» и «Allegoria sacra» («Священная аллегория»). Они включали в себя многоканальные видеоинсталляции, которые демонстрировались в отдельных залах; напечатанные на холсте панно, которые были размещены на стенах рядом с залами; в серию «Последнее восстание» входили также скульптуры, демонстрировавшиеся в пространстве за залом «Inverso mundus».
Вокруг шатра «Исламского проекта» на втором этаже выстроились скульптуры черных инфернальных младенцев из цикла «Ангелы-демоны». Там же, в отдельном зале, транслировалась запись премьеры оперы «Турандот», в декорациях и костюмах авторства AES+F, которая состоялась в театре Массимо в Палермо 4-го июня 2019 года. В конце выставки зрителей ждала еще одна группа скульптур — позолоченные дети-воины из серии «Action Half-Life».
«Исламский проект» (1996—2003) стал одной из первых работ, созданных после присоединения к коллективу Фридкеса. В рамках этого проекта было подготовлено несколько оригинальных выставок-инсталляций. В «Агентстве путешествий в будущее», которое впервые было реализовано в галерее Марата Гельмана в 1996 году, актеры, обладающие характерной ближневосточной внешностью, предлагали посетителям купить сувенирную продукцию (футболки, открытки, кружки) с изображениями укрытой паранджой Статуи Свободы и музея Гуггенхайма, увенчанного куполами и минаретами. Частью масштабного энвайронмента «Оазис» (2000—2003), который впервые демонстрировался в помещении фонда Caxia в Барселоне, был бедуинский шатер, выставленный в Манеже.
Жители стран Азии и Африки стали активно переезжать в Европу и США сразу же после окончательного падения колониальной системы, то есть уже в 1970-х годах. Примерно в это же время начинают распространяться идеи антиимпериализма и мультикультурализма. Результатом кризиса политики взаимной терпимости стали всплески насилия на национальной почве в 1990—2000-х годах и появление скинхедов и прочих неонацистов в России и Европе. И мне кажется, что именно их страхи художники воспроизвели в «Исламском проекте».
Заходя в шатер и окинув взглядом «афганские» ковры, зритель переносится в почти постапокалиптическое будущее: великое завоевание Запада исламским миром уже произошло. Мусульмане приспособили города и памятники западной цивилизации под свои нужды, что изображено на коврах, развешанных по стенам их жилища. Это одна из немногих работ на выставке, ожидающих от зрителя саморефлексии. Если ему стало неуютно в этом пространстве, возможно, в нем пробиваются ростки ксенофобии?
Сидя в шатре «Исламского проекта», я невольно задумался о прошлом современной европейской цивилизации. О христианских германских и готских королевствах, возникших на руинах Римской Империи. О достижениях дохристианской античной культуры, присвоенных и приспособленных к нуждам общества XVI–XVIII веков. В конце концов, все мы пришельцы на этом континенте…
Видеоинсталляции AES+F парадоксальным образом статичны и динамичны в одно и то же время. Они составлены из тысяч отдельных высококачественных студийных фотографий, дополненных компьютерной графикой и плавно перетекающих одна в другую. Благодаря такому оригинальному способу создания видеоряда, каждый кадр сохраняет максимальную четкость, а общая композиция приобретает монументальность недоступную для обычных видов съемки, особенно в 2007 году, когда было закончено «Последнее восстание». Видеоряд проецируется на широкий экран и сопровождается музыкой.
Общее впечатление от этих видеоинсталляций передать очень трудно. Из-за нетривиального способа производства каждый кадр, на первый взгляд, кажется вполне реалистичным, однако движения людей выглядят ненатуральными, особенно в ранних работах, что вызывает ощущение неправильности и тревоги, вероятно, это эффект «зловещей долины».
В своих видеоинсталляциях художники соединяют эстетизацию человеческого тела, характерную для их раннего творчества, с утрированно жутким рассказом о будущем — в этом они наследуют «Исламскому проекту».
Яркими вариантами реализации этой амальгамы стали «Последнее восстание» и «Inverso mundus». В последнем художники берут сюжет «мира наоборот» из европейской карнавальной культуры, прилагают его к современным культурным тенденциям и продлевают эту линию в будущее. На гравюрах XVI века зрителю предлагались образы перевернутых иерархий: дети наказывали учителей, животные свежевали людей и жарили их на вертеле.
Вдохновленные этими гравюрами, AES+F демонстрируют на широком экране череду пугающих изображений: животных-мутантов (осьминог с головой собаки, двухголовый крылатый морской котик с перепончатыми лапами водоплавающей птицы, лысая кошка породы сфинкс с крыльями летучей мыши, свиными задними лапами и четырьмя хвостами-змеями); женщин, пытающих мужчин; атлетически сложенных полуобнаженных ассенизаторов, которые поливают улицы жидкими экскрементами; свинью, потрошащую мясника. Художники вновь играют распространенными в обществе страхами перед «вредными» ГМО, «агрессивными» зоозащитниками, экоактивистами и феминистками, неотвратимыми экологическими катастрофами, и рабочими восстаниями.
Образы «Inverso mundus» можно было разглядывать и в статике. В соседнем зале расположились большие холсты, на которых были распечатаны образы из этой видеоинсталляции. Своей композицией работы напоминают старые европейские гравюры, посвященные «миру наоборот».
Серии «Последнее восстание» и «Inverso mundus» объединяет сюжет о сражающихся детях. Если в первой из них дети и подростки сражаются друг с другом, то юные герои «Inverso mundus» противостоят старикам. Борьба нового мира с ветхим — мифологема времен кентавромахии на метопах Афинского Парфенона. Древние греки фиксировали легендарную победу молодой классической культуры над диким варварским прошлым, воплощенным в буйных и необузданных полулюдях-полузверях. В русской и европейской литературе это стало «конфликтом отцов и детей», а в культуре модернизма — культом прогресса.
Группа AES+F возвращает сюжету борьбы детей античную форму и пафос эпических поэм Гомера. Седобородые старцы из «Inverso mundus» напоминают Лаокоона, полуобнаженные подростки из «Последнего восстания» застывают в экспрессивных позах подобно древнегреческим атлетам и воинам. При этом AES+F демонстрируют тела реальных людей, в то время как греки высоко ценили хорошо сложенные фигуры, но в скульптуре воплощали несуществующий идеал. Это делает искусство группы ближе к зрителю, очеловечивает его.
В наибольшей степени дух Древней Греции воплотился в скульптурах серии «Последнее восстание». Конечно, белая эмаль не слишком напоминает полупрозрачный полированный мрамор, однако героические позы героев вполне соответствуют гению классики.
Выполненные в натуральную величину фигуры детей и подростков застыли, окруженные крошечными самолетами и динозаврами, небоскребами и вулканами, которые едва доходят им до середины голени. С одной стороны, этот контраст создает эффект монументальности, с другой — обозначает ироническую дистанцию. Мы не можем точно сказать: это полубоги, сражающиеся за власть на руинах цивилизации, или дети среди игрушек.
«Последнее восстание» — это часть цикла «Liminal Space». По замыслу авторов, это Ад, воцарившийся после конца света, в котором дети и подростки будут вечно сражаться друг с другом. Бесконечная битва происходит на фоне природных катаклизмов и техногенных катастроф, что придает событию эпический масштаб. Вторая часть цикла — «Пир Трималхиона» — представляет Рай. Сюжет ее взят из романа Петрония Арбитра «Сатирикон». Трималхион — внезапно разбогатевший раб-вольноотпущенник — пример бездумного и безвкусного расточительства. В своей видеоинсталляции AES+F сохраняют сатирический запал, перенося его в область социальной критики: главный герой и его гости — люди из «золотого миллиарда», которым прислуживают представители других наций, играющие роли официантов, горничных, садовников, массажистов, стюардесс. Сюжет «Allegoria sacra» — третьей части, воплощающей Чистилище — это аллюзия на одноименную картину Джованни Беллини. Сюжет этой картины представляет загадку для современных искусствоведов, но согласно одной из многочисленных гипотез, венецианский художник представил души мертвых на Страшном суде, перед входом в Царствие небесное. Опираясь, вероятно, на эту трактовку, AES+F рассказывают историю встречи представителей разных культур и эпох в аэропорту. Они ожидают рейса в Рай, ссорятся, мирятся, рождаются и умирают, терпят крушение и совместно преодолевают горные ледники и тропические джунгли.
Как и в первой половине 1990-х годов, AES+F черпают вдохновение в искусстве прошлого. Весь трехчастный цикл «Liminal Space» отсылает к «Божественной комедии» Данте, или, скорее, к алтарным триптихам Иеронима Босха. Кроме того, эти работы наполнены образами, заимствованными из искусства прошлого: «Оплакивание Христа», «Святой Себастьян», «Три грации». Знатоки истории визуальной культуры, я думаю, немало развлекли себя поиском этих отсылок.
В последнем зале транслировали двухчасовую запись оперы Пуччини «Турандот», режиссером которой был Фабио Черстих.
Визуальное решение AES+F переносит действие оперы из экзотического для европейца начала XVIII века Китая в будущее. Турандот облачена в футуристическое платье со светодиодами, а император восседает на троне, оснащенном системой жизнеобеспечения. Будущий возлюбленный принцессы, принц Калаф предстает партизаном в форме цвета хаки, а его скитающийся отец Тимур носит белый мундир с эполетами, аксельбантами и множеством орденов.
Турандот предлагает кандидатам в женихи загадки и отправляет на плаху тех, кто не смог их разгадать. Сцены этих казней решены в узнаваемом стиле AES+F и транслируются параллельно сценическому действию на трех огромных экранах. Прекрасные молодые и пожилые мужчины, подгоняемые многорукими палачами, к концу первого действия второго акта лишаются своих голов. На экране возникает многоголовое и многогрудое существо с щупальцами, и из пустоты вырастают обнаженные женщины, которыми министры Пинг, Понг и Панг пытаются прельстить принца Калафа.
Когда Турандот рассказывает о насилии, которому подверглась её бабушка, за спиной принцессы возникают кадры театрализованной жестокости, напоминающие о «Последнем бунте».
Кульминация оперы сопровождается проекцией сцен нежности между людьми и многорукими палачами. Любовь победила, насилие осталось в прошлом, страна процветает.
Видеопроекции помогают раскрыться эмоциональной стороне повествования оперы. Они впечатляют, но не перетягивают внимание.
Искусство AES+F поистине демократично. Если у зрителя нет возможности поехать в Италию и посетить постановку оперы — он смотрит её онлайн: премьера оперы в Палермо транслировалась в прямом эфире, и запись до сих пор доступна на Youtube. Нет возможности приобрести видеоинсталляцию «Последнее восстание» и огромный экран для просмотра — можно скачать фрагмент на свой смартфон. Скульптуры при современных возможностях трехмерной печати можно тиражировать в миниатюре.
Приятно думать, что уже в недалеком будущем даже у не очень богатого почитателя искусства появится еще больше возможностей приобретать плоды творчества современных художников с мировыми именами. Не говоря уже о том, что большая часть работ уже доступна на официальном сайте художников.
Даже такие, казалось бы, лишенные оригинала произведения, как многоканальное видео, по-прежнему привлекают ценителей, если не «аурой», то оригинальным способом экспонирования, который трудно достичь вне выставочного пространства.
Однако легкость репродуцирования цифрового искусства позволяет каждому обладателю минимального набора гаджетов собрать свою выставку, подобрав и расположив работы в соответствии с тем принципом, который ему покажется необходимым. Выставка «Предсказания и откровения» напоминала такую субъективную экспозицию, выстроенную, скорее, не по художественным принципам, а в соответствии с возможностями помещений. Четыре зала с видеоинсталляциями расположены на первом этаже, видимо, потому что это проще, чем сооружать крытые павильоны на втором. А шатер «Исламского проекта» лучше смотрится в свободном пространстве под высокими сводами Манежа. Принты на стенах коридоров вокруг центральных залов расположены словно бы в произвольном порядке: «Пир Трималхиона» — напротив входов в помещения с видеоинсталляциями, «Последнее восстание» — с противоположной, «Allegoria Sacra» — в самом начале выставки, видимо, потому что та стена самая высокая. Кураторы не навязывали посетителям определенный маршрут, и каждый мог самостоятельно прокладывать свой путь по выставке. Даже бесплатный аудиогид оказался выстроен в каком-то своем порядке: «Allegoria sacra», третья часть серии «Liminal Space», оказалась в начале списка.
Пять видеоинсталляций от полутора до двух часов, каждая из которых начинается и завершается в неизвестное зрителю время — это нельзя вобрать в себя целиком. Но от посетителя этого и не требуется. Номинально, у каждой видеоинсталляции есть сюжет, но зритель не обязан отслеживать его, а может просто насладиться прекрасными образами.
Выставка в Манеже являла собой, прежде всего, пир для глаз, и только во вторую давала работу мозгу. Ведь даже внутри шатра «Исламского проекта» можно пугаться, не задумываясь, или наслаждаться, не пугаясь: и то, и другое не помешает вам получить визуальное удовольствие.
Возможно, из-за того, что выставка задумывалась как собрание зрелищ, на ней не нашлось места работам, которые демонстрируют менее приятные образы, они потребовали бы от зрителя большей включенности и саморефлексии. Таких, например, как, инсталляция «Подозреваемые» (1997), которая состояла из портретов девушек-убийц и невиновных школьниц, размещённых в неизвестном зрителю порядке. Вероятно, сами художники считают эту и другие подобные работы пройденным этапом, так как на официальном сайте группы она помещена в архив.
AES+F интересует красота человеческого тела, однако это не идеализированная красота героев классического искусства, а реалистичные тела детей, юношей и девушек, женщин и мужчин, атлетичных и не очень. В творчестве коллектива, несмотря на некоторую разнородность, есть одна магистральная линия. Один ее конец протянут через всю историю искусства — от античности через Возрождение, классицизм и барокко. Другой — направлен в будущее, которое, видимо, интересует художников и как роковая неизбежность, и как источник бесконечных возможностей. Своим творчеством AES+F доказывают, что сюжеты классического искусства актуальны сейчас и будут актуальны в дальнейшем.
