Вторым по обсуждаемости сериальным открытием последнего времени стал первый сезон «Табу» – британского проекта с Томом Харди в главной роли. О нем сказано и написано чуть меньше, чем о соррентиновом «Молодом папе», чем я и позволил себе воспользоваться. «Табу» при всём желании не получится назвать сложным сериалом, и все же он готов предложить вдумчивому зрителю какую-никакую пищу для размышлений. Попробуем и мы вдуматься и немного поразмышлять над этой историей.
Предупреждаю тех, кто ещё не смотрел сериал, о многочисленных спойлерах и призываю вернуться к этому тексту после просмотра.
Джеймс Делейни в исполнении Тома Харди – это брутальный, немногословный и чертовски обаятельный персонаж. Он возвращается в Лондон после смерти отца и получает в наследство стратегически важный участок земли, за который готовы побороться самопровозглашенные США, британская корона и могущественная Ост-Индская компания. Делейни умело разыгрывает свой козырь для того, чтобы перехитрить могущественных врагов и построить собственную торговую империю.
Удивительное дело – «Табу» с первых кадров вызывает у российского зрителя ощущение дежавю. Ведь где-то уже была эта мрачная городская эстетика начала 19-го века и демонический герой с нечеловеческими способностями, приобретенными благодаря непродолжительному нахождению в плену у какого-то дикого племени. Все это напоминает картину «Дуэлянт» Алексея Мизгирева, которая в этом сопоставлении выглядит выигрышнее – она вышла чуть раньше своего британского близнеца.
И обе картины, по большому счёту, рассказывают об одном и том же герое – пришельце, который покинул цивилизованное общество, потом вернулся в него черт знает откуда и отказывается играть по его правилам. Неслучайно англичанина и потомственного дворянина Джеймса Делейни после путешествия в Африку называют в английском обществе негром или «ниггером». Торн Гири – муж сестры Джеймса, Зильфы, с первой минуты знакомства чувствует необъяснимое отвращение к чудаковатому родственнику и спрашивает жену: «Как солдат понимает, что склонившийся негр тянется к спрятанному в башмаке кинжалу?». Очевидно, дело в цвете кожи, но угроза, исходящая от Делейни, его дикие нравы, делают его тем же негром в глазах консервативных английских аристократов.
Европейскому зрителю наверняка хорошо знакомо это брезгливое отношение к приезжим из южных стран и ощущение скрытой в них угрозы. В данном случае это опасение оправданно, учитывая романтическую связь Делейни с сестрой, но убивает Торна Гири не «негр», а Зильфа – покорная супруга и, что важнее, убежденная христианка. Романтическая линия в «Табу» не сводится к простому подражанию «Игре престолов» с её многочисленными инцестами; здесь запретная любовь как одно из многих табу европейского общества иллюстрирует столкновение двух миров. Судьба Зильфы и её самоубийство – это очередное свидетельство краха «старых» идеалов семьи и веры. И в этом можно нащупать главный нерв сериала: Делейни рушит не Ост-Индскую компанию и не британскую монархию, он рушит старый мир и его фундаментальные основы, он объявляет приговор христианскому обществу.
Делейни – это, по сути, очередная вариация на тему Базарова, успевшего за сто пятьдесят лет трансформироваться в кровожадного предпринимателя. В одной из первых сцен сериала Джеймс заходит в церковь в шляпе, чего делать в общем-то не принято. Ещё показательнее сцена похорон старшего Делейни, где Джеймс выполняет таинственный африканский обряд, пока священник отпевает покойного. В церкви, опять же, происходит первая откровенная сцена между Джеймсом и Зильфой после его возвращения в Англию.
Впрочем, это только внешние признаки атеистической или, по крайней мере, антихристианской революции Джеймса Делейни. Истинный её смысл заключается в его системе ценностей, если о ней вообще может идти речь. Делейни руководствуется почти во всем инстинктами хищника, отсюда и его нездоровая привычка питаться плотью поверженных врагов. «Хищником», заметим в скобках, называли и Базарова, хотя Делейни в этом смысле куда выразительнее.
Фантастические способности и неизменная кровожадность служат одной, главной цели – они легитимизируют Делейни в качестве локального дьявола, который и не пытается маскироваться под человека. И в этом одна из главных составляющих его выдающейся харизмы: он свободен от любых масок и условностей. В лживом и лицемерном аристократическом мире Делейни просто обязан быть маргиналом, но не потому, что он как дьявол воплощает все зло этого мира. Он принадлежит к другому типу дьяволов, определённому в классике как «часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо». Делейни пришёл расплатиться с сильными этого мира за все их грехи, которые они так старательно скрывают за личиной безупречных манер и благих намерений. Крах морали, общественной и религиозной, наступает тогда, когда форменный сатана становится гарантом справедливости.
В свою команду Делейни отбирает бесов, демонов и ведьм по своему образу и подобию. Он скажет: «Я собираю подле себя обреченных... Людей, объединённых готовностью поступать именно так, как я скажу». В основном это люди, выброшенные так или иначе за пределы социальной и моральной системы координат – убийцы, проституки, полоумный химик. Все они дружно плюют на закон и вообще любые формы общественных отношений, кроме денежных. Это бунт зарождающегося капитализма, который задыхается в старом мире и изо всех сил рвётся в новый.
Делейни и компания создают альтернативный американский миф, повторяя маршрут знаменитого корабля «Мейфлауэр». На месте отцов-пилигримов, христианской общины, оказываются убийцы и проститутки – все до единого безбожники. Объявив себя американцами, они и стали новым, капиталистическим обществом. Надо полагать, что в нем мы с вами и живём.
