Спектакли для себя. Что такое воля к театру и как она реализуется в современных аутоперформансах

Мировой онлайн-проект 1000 Scores провоцирует участников создавать собственный театр не выходя из комнаты с помощью заранее написанных инструкций. На сайте любой желающий может выбрать подходящий для себя перформанс — например, изобразить звуки разноцветными специями или скосплеить 13 значимых для культуры поцелуев — от Иуды до Брежнева. Выполнение творческих мини-заданий в одиночестве или вдвоем помогает обновить восприятие повседневных вещей и сконцентрироваться на своих ощущениях. 

Идея подобной театрализации реальности восходит к теории режиссера Николая Евреинова — о ключевых понятиях концепции тотального театра жизни рассказывает кандидат искусствоведения Надежда Фролова: что такое воля к театру и почему она является одним из базовых инстинктов человека, из-за чего люди на протяжении истории становятся все более асоциальны и каким образом театральная самопомощь нового формата может послужить поддержкой во времена социальных потрясений.

Партитуры действий 1000 Scores

Проект 1000 Scores‌, зародившийся в начале пандемии, сложно дифференцировать — это и не онлайн, и не офлайн… театр? перформанс? событие? В бесконтактную эпоху человечество оказалось перед необходимостью изобретать новые способы для удовлетворения своей потребности в театре.‌

1000Scores — это мини-инструкции или партитуры действий, как правило, для одного исполнителя, но есть и инструкции для двоих. Главное, что почти все они могут быть исполнены любым человеком в домашних условиях, некоторые — на улице, но ни одна не предполагает какого-либо специального помещения и присутствия публики. Разные художники со всего мира — от Германии до Канады — написали и нарисовали свои инструкции специально для этого проекта. Он создавался в течение двух с половиной лет — с июня 2020-го до января 2022-го, и его постепенная публикация напоминала партиципаторный сериал. На сегодняшний день проект завершен, а число опубликованных на сайте инструкций достигло 105.

В основном инструкции предлагают обновить восприятие повседневных вещей и привычных процессов: например, разговаривая с кем-то, сосредоточиться на мелодике речи, а не на смысле произносимых слов. Одним из ключевых свойств 1000 Scores можно назвать разнообразие. Как и в реальности, каждый кусочек не похож на другой, хотя некоторые общие закономерности все-таки можно заметить. Так, авторы большинства инструкций используют прием закрытых глаз. С закрытыми глазами нужно рисовать, слушать разные звуки, представлять, что находишься внутри старой фотографии и т. д. Закрытые глаза — с одной стороны маркер внутренней концентрации, с другой — это способ обострить чувственное восприятие обыденных вещей.

Большое внимание уделяется телесным ощущениям. Художники предлагают представить разные фантастические возможности своего тела, например, стать русалкой или создать новый орган. В инструкции «Дорогой ты, слишком маленький или слишком большой»‌ описывается способ воображаемого отделения головы от туловища — надо засунуть голову в стиральную машину и сосредоточиться на ощущении разъединения. После этого, занимаясь обычными делами, нужно сохранять это ощущение в теле, чтобы впоследствии возвращаться к нему, когда голова будет доставлять слишком много проблем.‌

Есть также инструкции, которые обращаются к творческому потенциалу перформеров. Один из часто повторяющихся приемов — рисовать звуки или чувства, вызванные этими звуками. Но это не всегда традиционное рисование. Например, в инструкции «Дегустация звука»‌ исполнителей просят рисовать звуки с помощью крупы и разноцветных специй. Получившемуся рисунку нужно дать перформативную интерпретацию — спеть, станцевать или сыграть его на музыкальном инструменте, после чего приготовить из рисунка блюдо и пригласить друга на дегустацию.

Есть инструкции, которые, напротив, провоцируют перформера на размышления. Так, нужно приготовить определенным образом рыбу и съесть ее‌, но во время готовки предлагается поразмышлять, как процесс еды связан с расовыми и национальными стереотипами. 

Для исполнения инструкции «Желание замкнуть круг может сделать его спиральным»‌ нужно рисовать связи собственного потребления и производства, постепенно расширяя круг вовлеченных — так перформеру предлагается увидеть и проанализировать, какое место он занимает в глобальной экономике, а также может ли он разорвать какие-либо связи или создать новые.

По организационному признаку инструкции можно условно разделить на два типа — какие-то надо выполнить прямо сейчас: посмотреть в окно, задаться вопросами «что у меня болит», «что мне сейчас нужно», послушать аудиофайл. Например, драматург Корнелиус Пушке предлагает посмотреть первые 30 секунд пятиминутного видеоролика, записанного где-то в джунглях, а потом закрыть глаза и оставшееся время просто слушать. По комментариям людей и звукам дикой природы можно представить себе, что происходит.

​Ко второму виду инструкций относятся те, для которых требуется небольшая подготовка. Например, нужно написать записку и положить ее под камень, на котором написать «Блажен тот, кто перевернет меня» — таким образом предлагается‌ воспроизвести первое известное «письмо счастья»‌, которое, согласно легенде, архангел Гавриил передал людям по воле Иисуса Христа.

Дилемма перформативности

Поскольку среди организаторов проекта также значится продакшн Rimini Apparat, можно сказать, что генетически 1000 Scores имеет много общего с Rimini Protokoll.

Rimini Protokoll — это театр, в котором не играют, а, например, оживляют такую скучную науку, как статистика.‌ Или слушают записанные размышления людей, которые скоро умрут или уже умерли.‌ Или ходят по городу, выполняя разные команды невидимого руководителя.‌ Проекты этого коллектива показывают, как театром может быть что угодно и для этого могут не требоваться ни режиссер, ни актеры. В этом свойстве, пожалуй, заключается эстетическая и идеологическая связь 1000 Scores с Rimini Protokoll.

Хочется также упомянуть о произведении одного из основателей Rimini Protokoll Штефана Каеги «9 движений» — аудиоспектакле для одного слушателя/исполнителя, схожего по концепции с инструкциями 1000 Scores. «9 движений» тоже был создан в начале пандемии, а его русскоязычная версия доступна благодаря стараниям продюсера Федора Елютина и поддержке Гете-Института в Москве.

Предшественниками проекта 1000 Scores можно также назвать и Флюксус‌, и современных художников, работающих на стыках разных дисциплин. 

Субъективная трансформация привычных вещей, мультидисциплинарность, многообразие приемов, сосредоточенность на собственных размышлениях или ощущениях — всё это характеристики проекта, который сложно дифференцировать как театральный или перформативный в силу того, что это театр/перформанс для одного человека (максимум двоих).

Ответ на вопрос — является ли театр для одного человека театром — зависит от оптики, через которую мы анализируем предмет исследования.

Несмотря на то что выполнение инструкций можно было бы классифицировать как перформативное действие, с точки зрения классического театроведения и эстетики перформативности (базирующейся на «концепции театра как события» в противоположность «концепции театра как произведения»‌) 1000 Scores не может быть ни театральным, ни перформативным проектом. Это связано с тем, что перформативность неразрывно связывается с разграничением актеров и зрителей, а именно с понятием спектакля, для которого наличие физического соприсутствия актеров и зрителей является конституирующим признаком.

Однако ситуацию, когда роль зрителя совпадает с ролью перформера, можно также рассматривать с точки зрения партиципаторного искусства, то есть предполагающего активное соучастие зрителя в создании спектакля/события. С такими проектами у 1000 Scores определенно больше общего.‌ Вместе с тем в силу специфической формы в 1000 Scores не происходит обмена ролями, который характерен для партиципаторного искусства.‌

Воля к театру и театрократия Николая Евреинова

Идея театрализации повседневности, предлагаемая авторами проекта, восходит к теории Николая Евреинова — режиссера, драматурга и теоретика театра, распространявшего законы театра на любые жизненные процессы. В целом Евреинов говорил о перформативном характере мировой культуры, но также и о психологической способности человека постоянно придумывать то, чего не существует в настоящем: что осталось в прошлом или еще не произошло в будущем. Эти и некоторые другие идеи Евреинов изложил в 1915–1916 годах в книге «Театр для себя», которую он начал с противопоставления общепринятой и собственной трактовок театра: 

«Когда я говорю „театр“, я мыслю преображение как основу жизни <…> Когда я говорю „театр“, я меньше всего думаю об этих больших зданиях, где наемники, перед фальшиво освещающей рампой, тешат праздную публику преображением, продающимся ими оптом и в розницу».

Ключевыми понятиями, на которых строится теория Евреинова, можно назвать театральный инстинкт (или воля к театру) и театрократию.

Опираясь на исследования психологов и этнографов, Евреинов приходит к выводу, что одним из базовых инстинктов человека, наряду с инстинктом самосохранения и половым, является инстинкт театральности. Он заключается в том, что человек с детства стремится преобразить окружающий мир, создать некую новую действительность и пересоздать себя в ней.

«То обстоятельство, что ребенок играет без принужденья, играет всегда <…> и что играм ребенка, т. е. его собственному театру, никто не научил, доказывает, что в человеке самою Природой заложена некая воля к театру и что театр — нечто большее, чем об этом до сих пор думали теоретики театра».

В подтверждение своих слов Евреинов приводит аргументы как из жизни первобытных племен, так и из общей мировой культуры, в которой театрализируются все важные события человеческой жизни: рождение ребенка, его обучение, охота, свадьба, война, суд, наказания, религиозные обряды и, наконец, похороны. То есть театральность подсознательна, она сопровождает человека во всем, из чего следует новый, как утверждает Евреинов, открытый им, принцип мироустройства — театрократия.

Театрократию можно назвать тотальным театром жизни, проявления которого можно увидеть, например, в способности саморепрезентации для достижения успеха в обществе, в стремлении следовать моде, в силе воздействия рекламы (поскольку она пользуется театральными средствами), при позировании на фотографиях, при приведении себя в порядок по утрам, при чтении новостей и т. д.

Инстинкт театральности, лежащий в основе театрократии, призван помочь человеку изменить себя для того, чтобы совладать с враждебным миром и спрятаться от его законов за некой маской. 

То есть потребность преображения реальности и себя как ее части является не эстетической, а жизненной потребностью.

Из этого вытекают два тезиса Евреинова. Первый: преображение, то есть театрализация жизни, происходит по законам театра (разыгрывание ролей, игровое восприятие действительности и креативное ее преобразование), но не по законам художественного произведения, которое искусственно, в отличие от природного инстинкта театральности.

И второй: преображение — это субъективный акт, оно творится человеком для самого себя и только тогда приносит ему наслаждение и пользу. Любая ценность, в том числе театр, становится ценностью лишь тогда, когда она воспринимается как ценность самим человеком. 

Логичным применением этих идей на практике становится то, что Евреинов называет «спектаклями для себя». Например, спектаклем для себя может стать наша мысленная подготовка к предстоящему разговору, либо, наоборот, придумывание более удачных ответов для уже состоявшегося разговора. Мы постоянно представляем прошлые и будущие встречи, поступки, путешествия, проживая в эти моменты определенные эмоции и разыгрывая тем самым спектакли для себя. Страх чего-либо также рождается, когда человек вспоминает или представляет себе пугающее событие, и чем больше деталей он придумывает или вспоминает, тем сильнее становится этот страх, поэтому такое размышление — тоже спектакль для себя. Делая гимнастику по утрам, некоторые представляют себя кем-то (например, сам Евреинов признавался, что представляет себя во время зарядки «то спартанцем, то римским гладиатором»). Собираясь утром на работу, люди создают свой образ для окружающих. Выполняя профессиональные обязанности и отдыхая после работы, они меняют маски и роли, продолжают играть, выполняя завет Шекспира. Но, по замечанию Евреинова: 

Чем выше уровень развития человечества, тем асоциальнее становятся люди. И в будущем «актеры для себя» будут все меньше стремиться обзавестись публикой.

Все перечисленные проявления театрализации жизни, то есть «спектакли для себя», не должны быть художественны, поскольку стремление к эстетизации может сковать проявления инстинкта театральности. «Помните, что на путях преображения „облекать в красоту“ означает лишь один из тысячи видов театрализации, и притом отнюдь не лучший из них» — так наставляет Евреинов своих читателей.

Евреинов твердо верил, что публичный театр, или театр как культурный институт, в конце концов встанет именно на путь трансформации в «театр для себя», то есть театр воображения. Предполагал ли он, что через 100 лет появится такая идеальная иллюстрация его воззрений, как 1000 Scores? Пафос и ригоризм, с которым написана книга «Театр для себя», позволяет предположить, что Евреинов совершенно не удивился бы такому проекту. Более того, у него не возникло бы вопроса, театр ли это, ведь все принципы 1000 Scores — это идеал «театра для себя» Евреинова, который говорил, что публичное платное представление имеет такое же отношение к театру как к таковому, как публичный дом — к любви.

В качестве образцового театра в главе «Театр пяти пальчиков» Евреинов приводит в пример «спектакли» 4-летней племянницы Верочки, которая постоянно играет со своими пятью пальцами на руке. Евреинов называет этот театр настоящим, поскольку «здесь творец и зритель — одно лицо; но в том-то и заключен здесь весь секрет театральной иллюзии. <…> Верочкин театр не нуждается <…> в публике. Она даже мешает Верочке». Концепция «Театра пяти пальчиков» могла бы стать еще одной инструкцией в 1000 Scores. В контексте идей Евреинова театральность 1000 Scores заключается в субъективном преображении себя и окружающего мира, что является реализацией инстинкта театральности. Причем для этого не требуется ни физического соприсутствия актеров и зрителей, ни установления контакта с другими реципиентами, словом — ничего из того, что классическое театроведение и теория перформативности подразумевают под понятием «спектакль». Конечно, воззрения Евреинова можно отнести к театрально-апокрифическим, однако он не был отвлеченным теоретиком и философом, а сочетал осмысление с практикой и в период написания цитируемой книги находился в гуще театрального процесса Петербурга. Кроме того, его идеи оказали огромное влияние на развитие театра ХХ века, в частности на театр жестокости Антонена Арто и «бедный театр» Ежи Гротовски.

Преображение себя и мира сегодня

Можно говорить об актуальности этой теории и сегодня, когда растущая дигитализация способствует разъединению актеров и зрителей, а активное совершенствование 3D-технологий предполагает в итоге такой уровень интерактивности, при котором зритель сможет управлять одним или несколькими персонажами, как в компьютерной игре. И такой вариант развития можно назвать предсказанным Евреиновым, поскольку здесь тоже речь идет о «театре для себя», где зритель является и актером, и автором.

Возможно, одним из косвенных подтверждений существования инстинкта театральности может считаться то обстоятельство, что 1000 Scores появился во время пандемии, когда ограниченность контактов многих жителей планеты резко возросла, и вместе с ней возросла потребность в театрализации жизни. Ведь, по мысли Евреинова, инстинкт театральности призван помочь человеку справиться со стрессом, вызванным несовершенством мира. В 2020 году человечество познало это несовершенство довольно глубоко (а в 2022-м — еще глубже).

Чтобы у читателя не сложилось впечатление, что такие «карантинные» истории имеют отношение только к европейскому театру, упомяну отечественный пример — спектакль Федора Елютина «Мы выйдем с собой погулять в лес», впервые представленный в 2020 году и по сей день включенный в московскую театральную афишу в летнее время. 

Спектакль Елютина — это прогулка по лесу для одного человека в компании аудиособеседника. То есть реплики собеседника записаны, но зрителю/слушателю/перформеру предлагается отвечать на них вслух. А лес сохранит все секреты. Примечательно, что авторы называют этот проект «экспириенсом», дистанцируясь от понятий «спектакль» и «театр». Однако, опираясь на понятийный аппарат, разработанный Евреиновым, можно заключить, что так же, как и 1000 Scores, этот проект является театральной практикой. Действия, исполняемые без зрителей одним единственным перформером, а также не исполняемые, а лишь представляемые им (в голове), основаны на игровом преображении повседневности, что легитимизирует их театральность и позволяет остаться в рамках театрального дискурса.

Одним словом, театр будущего уже здесь, и, как это обычно бывает, он совсем не такой, каким мы его себе представляли. Но при этом он не утрачивает своей социально-психологической функции: театральная самопомощь нового «индивидуального» и «безопасного» формата может послужить некоторым из нас поддержкой при изоляции во времена глобальных катаклизмов, социальных потрясений и войн.