За любую информацию о трансгендерном переходе Госдума хочет ввести административную ответственность в рамках законопроекта об «ЛГБТ-пропаганде». Депутат от «Единой России» Александр Хинштейн предложил наказывать штрафом до миллиона рублей за «распространение информации о смене пола».
Вступая в полемику с Хинштейном и 387 депутатами, проголосовавшими за принятие закона, специалистка по социальной философии Ирина Руматова в авторской колонке объясняет, как власть делает из квир-сообщества козла отпущения и что общего у запрета «пропаганды» ЛГБТКА+ и биополитических законов нацистской Германии.
В моём родном городе есть место, где в годы фашистской оккупации были массовые казни. Там нет монумента и даже маленькой таблички. В этом есть свой плюс, потому что на памятные даты не сгоняют бюджетников и детей для проведения сомнительных обрядов. Место безвидно и пусто. Лишь искушенные краеведы могут рассказать о находках, которые обретались обычно после сильных ливней, когда вода рекой течет с вершин оврагов, вымывая почву. Особенно больно слышать о детских и женских костях. Но были ещё старики. Русские, украинцы, евреи — отработаны все страты. На дне ямы всё смешивается и в этом видится истинный принцип фашистского популизма, а фраза «Каждому своё» приобретает семантическое совершенство. Я раньше часто гуляла в этих местах, потому что над ямой хорошо думается. Но недавно поняла, что бессознательно стараюсь её обходить после 21 февраля. Я подозревала, что там может быть, и сегодня предчувствие не подвело — яма начала говорить и даже приглашает войти. Не только меня одну, а сразу многих, чтобы каждому дать «своё». Так вышло, что говорящие ямы — явление в российской действительности достаточно закономерное, и они имеют прочие удивительные свойства. Например, чревовещать через людей.
Г-н с фамилией Хинштейн в городе Москве произнес фразу, посвященную ЛГБТ+:
«Мы не запрещаем это явление, и глупо это делать. Нравится нам или нет, но оно существует. Задача — сделать так, чтобы пропаганда была остановлена. Наши санкции — более чем существенны. Задача — не вывести людей в окоп и расстрелять, а сделать так, чтобы пропаганды не происходило».
Любой, кто мало-мальски знаком с теорией ошибочных действий Зигмунда Фрейда, понимает, что имел в виду Г-н Хинштейн. Но могут потребоваться дополнительные разъяснения. Во-первых, Г-н Хинштейн заявил о некой «задаче» — «чтобы пропаганды не происходило». Странно, но разница между «целью» и «задачами» должна была быть усвоена Г-н Хинштейном на раннем этапе высшего образования при работе над рефератами, конечно, при условии, что их содержание изучалось перед сдачей. Методология науки мягко напоминает нам, что «задачи» в процессах служат исполнению конкретной «цели». Полагаю, что «цель» Г-н Хинштейн невольно, но довольно ясно сформулировал: «вывести людей в окоп и расстрелять». Второй беспокоящий момент в этих словах — «окоп», который Г-н Хинштейн использует вместо классической расстрельной ямы. Возможно, здесь думец неосознанно выдаёт предполагаемых исполнителей озвученной цели. Так как слово «окоп» больше фигурирует в фортификационном дискурсе, то предполагается, что расстрельное действие Г-н Хинштейн желает делегировать военнослужащим, добровольцам или мобилизованным. Видимо, мотивировать их на это должны военные неудачи, потому что обычно расстрелы населения являются как раз их следствием. В-третьих, Г-ном Хинштейном произносится сакраментальное в последние годы слово «санкции». Его привычное думское значение — западные экономические ограничения и ответные действия России, поэтому несложно догадаться, что вывод людей в окоп с последующим расстрелом является некой ответной мерой. На что? Ответим позже. Наконец, Г-н Хинштейн милосердно не запрещает явление, считая это глупым, а желает, чтобы «пропаганды не происходило». Здесь он прав — «явление» невозможно запретить, но можно уничтожить. «Нравится нам или нет, но оно существует», — убивается думец.
Можно долго потешаться над телеологической кашей в голове Г-на Хинштейна. Но совершенно искренне пугает его понимание самой глупости запретов и стремление рационализации «явления ЛГБТ», с которым он взялся разбираться. Или, если угодно, решать «вопрос ЛГБТ». К сожалению, я вижу, что здесь отсроченное предложение последовать путём нацистской Германии. Там также начинали с выполнения «задач» — запрета еврейских газет и принудительного выселения евреев. Только позже «задачи» решили рационализировать просто уничтожением самого «явления» для исполнения неизменной «цели» — окончательного решения еврейского вопроса. Изо рта Г-на Хинштейна сквозит той же ямой, что изо рта Адольфа Эйхмана, который говорил о выселении евреев на Мадагаскар, а позже реализовал Холокост, что было явно дешевле морских перевозок. Я бы подарила Г-ну Хинштейну книгу «Банальность зла», но боюсь, что он воспримет её как руководство к действию.
Возможно, меня тут одёрнут за слишком прямые ассоциации с опытом нацизма. «Нацизм» в этом тексте характерный пример механизма «козла отпущения», в который сегодня пробует играться власть. Напомню, что козёл отпущения — это реальное животное, которое по древней иудейской традиции выгоняли на смерть в пустыню, предварительно возложив на него все проблемы грехи общины.
В качестве универсального социального механизма «козла отпущения» можно найти у разных народов. Обычно им становится незащищенное меньшинство, которое в глазах масс выставляют виновным в военных поражениях, экономическом кризисе, стихийном бедствии, эпидемии, упадке нравов, конце «Золотого века».
Продолжать можно бесконечно. «Козлом» жертвуют, что для массы дешевле, чем искать истинных виновников или реально решать проблемы. В недавней истории «козлами отпущения» питались диктаторские машины насилия — различие между жертвами Освенцима и СЛОНа здесь стирается. В миниатюре этот механизм представлен в школьном классе, когда выбирается объект для травли, что «сплачивает» основной коллектив. «Козёл отпущения» характерен консенсусом политики и религии насчёт своей жертвы — они нашли универсального виновника всех бед. И Г-н Хинштейн, и Г-н Гундяев одинаково относятся к ЛГБТ+. Это не первая в новейшей истории попытка сыграть «козла отпущения» в России. Достаточно вспомнить пресловутый «кавказский след», но эту тему побоялись масштабировать — кто-то доступно дал понять, что «козлом» быть не желает.
Конечно, яма вещает не только Г-ном Хинштейном, но и голосами ещё 387 думцев, подписавшихся под законопроектами о запрете пропаганды нетрадиционных сексуальных отношений. Это беспрецедентное признание власти своей биополитической сущности со времен советских психиатрических больниц, подведомственных МВД. Обратимся лишь к одному моменту из пояснительной записки зп. № 217471-8:
«В настоящее время в общемировом масштабе прослеживается тенденция к консолидации ЛГБТ-сообщества, упрощению процедуры смены пола и навязчивой пропаганды (депатологизации) данных явлений. Эти явления получают широкое распространение и в Российской Федерации. Информация, содержащая искаженное представление о социальной равноценности традиционных и нетрадиционных сексуальных отношений, активно распространяется в сети <…>».
Неужели Г-н Хинштейн + 387 думцев предлагают российской власти перейти к контролю непосредственно биологического существования людей? Установить законодательное различие нормальных и неравноценных нормальным сексуальных отношений? Дать законодательное определение полу и его «смене»? Также хотелось бы понять, что вообще скрывается за «социальной равноценностью» и понятием «депатологизация» в контексте пропаганды. Полагаю, Г-н Хинштейн + 387 берегут для правок объяснения всех спорных моментов, иначе мировое законотворчество не демонстрирует явного прогресса после биополитического закона «Об охране немецкой крови и чести» 1935 года. Далее в пояснительной записке предсказуемо возникает педофилия. Отсутствие для неё отдельного законопроекта — акт сознательный. Её наличие в зп. № 217471-8 и № 217472-8 используется в качестве стилистической фигуры усиления для намёка на сущность сумрачных «нетрадиционных сексуальных отношений». Законопроекты показывают, что Г-н Хинштейн + 387 претендуют на исключительные функции не только законотворческого, но и медицинского сообщества по причине смелых обобщений внутри одного документа. Это и выдаёт в думцах увлечение биополитическими практиками, которые пришлись по вкусу сидельцам с Охотного Ряда во время коронавирусных ограничений.
Самые характерные практики биополитики — законодательный и исполнительный контроль за передвижением, численностью, физиологическим состоянием населения. Известнейший метод биополитики — сегрегация, цель — контроль над телом человека, самое известное и совершенное её воплощение в недавней истории — концлагерь. Итог биополитики — яма.
Осталось только разобраться, чем руководствуются Г-н Хинштейн + 387, приглашая людей в яму. Здесь есть формальная и скрытая предпосылки. Первая сразу названа в пояснительной записке — идёт первым пунктом: «В настоящее время в общемировом масштабе прослеживается тенденция к консолидации ЛГБТ-сообщества…». Полагаю, ЛГБТ+ вызывает иррациональный страх тем, что власть воображает это сетью невидимых ячеек, движением с тайными рукопожатиями и фанатиками, которые устраивают «теракты» в медиа-пространстве и сексуально «вербуют» новых сторонников.
Но на деле власть больше всего пугает идея некой общности, основанной не на привычных для Г-на Хинштейна + 387 коммерческих основаниях, а на философии, что делает эту общность неподкупной. Точно так же их пугают абстрактные исламские террористы. В этом смысле г-н Хинштейн + 387 — это гомофобы в прямом смысле — ЛГБТ+ атакует их воображение.
Обратимся к неявной предпосылке законопроекта. Для думцев с параноидальным типом личности «мировое ЛГБТ-сообщество» — это что-то вроде хасидов из галлюцинаций черносотенцев 1910-х — секта, которая ведёт охоту на русских мальчиков для приготовления кровавой мацы. Г-ну Хинштейну + 387 не хватает лишь подходящего «Бейлиса» для удобного повода ужесточить законы. К счастью, сейчас вместо этого говорят о демографии, мол, народ вымирает и нужно «запретить всем всё ЛГБТ». Но пока читаются законопроекты, демографическая яма открылась вовсе не по причинам «нетрадиционных отношений». Как сказал бы Г-н Хинштейн, открылся демографический окоп, в котором, к общему горю, оказалось много русских мальчиков. И не только русских, и не только мальчиков. Ещё одно чудесное свойство ямы — открываться в разных местах, потому что сам этот опыт весьма заразителен, а практика легка для воспроизведения.
Стрелять и бросать людей вниз на деле оказалось очень просто. Одна из первых ям этого года открылась в Киевской области в марте, и было предсказуемо, что её филиалы под разные группы населения появятся в России.
Я искренне надеялась на общественную реакцию после Бучи — события, которым я была раздавлена. Буча случилась в этом году, но игнорируется примерно так же, как и восьмидесятилетняя яма в моём городе.
Нас вежливо приглашает яма. И мы стоим на краю, смотря вниз. Пока это не требование, а добровольное предложение — границы открыты. Я, как и тысячи квир-людей России не могу уехать. Интересно, по какому гендерному/сексуальному принципу будет происходить сортировка в яму, будут ли использоваться правильные местоимения, что сделают с моей одеждой? Или время задаться более актуальным вопросом — как это всё остановить? Несколько лет назад я умирала, борясь со своей идентичностью, и в итоге приняла её, но не для того, чтобы умирать. Поэтому на вежливое предложение Г-на Хинштейна + 387 я отвечаю: после вас. А если дело дойдёт до прямых требований, то в яму я полечу в обнимку с тем, кто попытается меня туда сбросить.
