История подростка из Московской области потрясла страну. Восемнадцатилетний активист Влад Колесников принял смертельную дозу лекарства — спасти его не удалось. Незадолго до трагического события подростка начали травить в колледже за его отношение к аннексии Крыма.
Если активная гражданская позиция тинэйджера явление нечастое, то травлей в среде детей и подростков сейчас никого не удивишь. Проблема буллинга (так по-научному называется психологическое насилие) широко изучена в международной педагогике. Первое широкомасштабное исследование на эту тему провел ученый Дэн Олвеус из Бергенского университета. На его основе была опубликована книга Agression in the schools (1978). Его коллега, шведский ученый Питер-Пауль Хайнеманн в 1973 году выпустил книгу Bullying inschools.
У нас всё иначе. «В российской педагогике проблеме травли уделяется катастрофически мало внимания», — рассказывает детский психолог Людмила Алексеева. По ее словам, травля накладывает свой отпечаток на психику, а в некоторых случаях ее последствия становятся трагическими. Постоянные нападки делают ребенка подавленным и тревожным, затрудняют его учебу и общение со сверстниками.
Травля в школе легко перерастает в дедовщину в армии и моббинг на работе — все это разные грани одного и того же явления. Она может начаться в любом коллективе — от нее невозможно застраховаться.
Бытует миф, что травле подвержены дети, которые чем-то отличаются от других. Разумеется, «белые вороны» привлекают к себе больше внимания. Однако закрепляются в роли жертвы лишь дети с определенным характером: застенчивые, закомплексованные — особенно те, кто переживает психологическое насилие в собственной семье.
Однако такие же дети подчас сами оказываются притеснителями изгоев и зачинщиками травли. «Агрессивное поведение подростка закладывается окружающей средой, — объясняет психолог Арина Липкина. — Прежде всего это обстановка в семье: недостаток любви и заботы, покинутость. Агрессивный ребенок — это испуганный ребенок».
Но что побуждает других присоединиться к обидчикам и гонителям? Психолог Людмила Петрановская называет травлю одной из форм реализации потребности детей быть частью коллектива. Она возникает, когда у детей нет конструктивных целей для объединения, и тогда они примыкают к одной группе, чтобы противопоставить себя другой.
Принято думать, что жертвами травли в школе становятся исключительно дети. Известны случаи, когда и нерадивые педагоги начинают срываться на своих учеников. Однако бывает так, что сами дети участвуют в агрессии по отношению к взрослым или даже инициируют ее.
Такой случай произошел недавно в одной из школ столичного района Хорошево-Мневники. Учительницу математики обвинили в оскорблении ученика. Но ситуация не столь однозначна, как кажется на первый взгляд. Судя по комментариям учеников и их родителей, преподавательница работала в школе более 20 лет, безусловно, была требовательна, но тем самым она обеспечивала высокое качество преподавания, за которое была награждена почетной грамотой Минобразования.
Вопрос о том, была ли она на самом деле жестока, остается открытым. Мы судим об учительнице только по жалобе ребенка и его мамы, которая, разумеется, всегда будет на его стороне. Более того, все взрослые априори склонны защищать детей, даже чужих.
О характере самого ученика написано мало — в СМИ он подан лишь несчастной жертвой. Один из читателей сайта «Мел» рассказывает, что он доводил и учителей, и одноклассников. Разумеется, нельзя оправдывать оскорбление детей их «плохим» поведением. Однако ребенок мог стать зачинщиком этого скандала. А чтобы предотвратить его дальнейшее распространение, директор школы пошла по самому простому пути, обвинив во всем учительницу. Та была уволена по соглашению сторон, и по некоторым данным было возбуждено уголовное дело.
Но что случилось на самом деле, мы так и не знаем. Действительно ли имели место «физические повреждения», на чем настаивает мама ребенка? Или только «дерганья за руку», по версии директора гимназии? Или, по уверениям некоторых комментаторов, вообще ничего не было, кроме склочности мальчика и его желания отыграться на строгой учительнице, используя надуманную травлю для травли настоящей?
Чаще всего в подобной ситуации обходятся без суда и тем более огласки. Виновата в этом и коррупция судебной системы: ответчиками в таких исках выступают представители школьной администрации, а иногда и чиновники, курирующие образовательную систему. Скандалы не нужны никому. В результате пострадавшим проще сменить образовательное учреждение или работу, чем искать правду.
В любом конфликте на территории образовательного учреждения участвуют взрослые, даже если они находятся в роли наблюдателей. Однако окончательное прекращение буллинга без участия учителей или школьной администрации невозможно. «Зачастую дети скрывают факт травли от собственных родителей, — объясняет психолог Арсений Павловский. — У них появляется страх, что родители вмешаются, и будет еще хуже».
Так бывает, потому что сами родители могут агрессивно вести себя с детьми или не находят на них времени и сил, проявляют равнодушие. А те в свою очередь изо всех сил стараются заслужить родительскую любовь. Они хорошо учатся, скрывают свои проблемы и ни в коем случае не показывают свои настоящие эмоции. В этих случаях помощь специалистов нужна прежде всего родителям.
В некоторых американских штатах, как например, в Массачусетсе, принят закон, по которому свидетель травли несет ответственность в том случае, если он не сообщит об увиденном в полицию. На Западе многие такие случаи становятся прецедентами. А нам не хватает практики защиты прав своих детей на достойное обращение.
В российском законодательстве нормы поведения в таких конфликтах обозначены нечетко. В Уголовном Кодексе есть понятие «истязание», под которым понимается целенаправленное причинение психического и физического вреда. Унижение чести и достоинства, под которое также попадает оскорбление, относится уже к административному правонарушению. Грань между этими двумя явлениями очень тонка.
Пока приходится довольствоваться тем, что есть. Для психологической реабилитации жертв травли в Москве и многих других городах созданы специализированные центры помощи и горячие линии. Таким образом, возможность получить бесплатно хотя бы минимальную помощь есть всегда. Однако в российском менталитете до сих пор принято обсуждать свои проблемы на кухне. Согласно исследованиям Фонда общественного мнения, 78% россиян никогда не были на приеме у психолога. А 57% и в будущем исключают возможность обращения к специалисту. В то время как уровень суицидов среди российских подростков превышает среднемировой в три раза.
Что могут сделать родители, чей ребенок стал жертвой травли? Необходим доверительный разговор, а иногда и помощь психолога.
Важно понять, не сами ли родители — вольно или невольно — спровоцировали «перемещение» их ребенка в статус жертвы. Главное, чтобы ребенок понимал свою ценность и чувствовал поддержку близких. Только так можно не только разрешить ситуацию, но и предотвратить ее повторение.
