За время карантина дистанционные свидания, вечеринки, конференции, работа, учёба перестали быть чем-то маргинальным и превратились в будничные явления. Теперь каждый школьник знает, как разыграть одноклассников фоном в Zoom, что делать, чтобы в конференцию не вошли тролли, и на какой срок в очередной раз перенесли экзамены. Но так ли фантастично то, что происходит сейчас в образовании? И как произошёл переход на дистанционное обучение для учителей, школьников и родителей в разных уголках мира?
Сергей Кузнецов, писатель, основатель академии «Le Sallay», Франция
Когда образование стало дистанционным, многие родители впервые обратили внимание на то, чему учат их детей в школе, и пришли в ужас: кто-то увидел низкий уровень образования, кто-то обнаружил его бессмысленность. Традиционная школьная программа вообще очень морально устаревшая: она ориентирована на те вещи, которые идут ещё с 19-20 века. Из-за этого мы сейчас наблюдаем в соцсетях огромное количество родителей с вопросом: «Чему наших детей учат вообще?»
И в этом смысле мы имеем большой запрос на изменения в системе образования — когда говорят об этом, часто подразумевают, что нужно использовать больше технологий. Но на самом деле хорошее образование начинается не с технологий, а с вопроса «зачем мы учим детей и чему хотим их научить?». Именно поэтому многие родители сейчас решили рассмотреть другие варианты: они вдруг увидели, что школы учат их детей не пойми зачем, не пойми чему. До карантина многих перед этим останавливали мысли: «Как мой ребёнок будет заниматься онлайн? Он же не сможет сам делать никакие уроки!»
Вообще, я считаю, что будущее дистанционного образования именно в том, что делаем мы — в сочетании онлайн-сессий и живых встреч.
В возможность же абсолютно дистанционного образования без очного компонента я не верю. Представьте себе детей, которые девять месяцев учатся только онлайн. Ребёнок возраста средней школы так не сможет: ему в большинстве случаев нужно живое общение с одноклассниками и учителями.
Именно поэтому наша академия строится на принципе смешанного обучения: за год проходит четыре очных трёхнедельных сессии, между которыми по два дистанционных месяца. Благодаря такому формату перемены, связанные с карантином не стали чем-то страшным для нас: достаточно было просто отменить очную часть.
Все исследования показывают, что два-три месяца — это предел внимания ребёнка при дистанционном обучении: дальше у него начинает страшно падать мотивация.
Даже учителя нашей академии замечают это: к концу дистанционного периода дети начинают хуже делать домашку, опаздывают на уроки и больше прогуливают. Но давайте не забывать, что в нашей школе учебные группы состоят из 5-6 детей. А если это большая группа? Или школа, в которой детям высылают только видеозапись и домашку в PDF-документе? Тут дети мотивацию потеряют очень быстро.
Милана Сирожова, 9 класс, Пермь
Расписание осталось прежним, но теперь уроки начинаются в девять утра и длятся 20 минут. Есть перемены и технические разминки — что-то вроде уроков, во время которых мы можем делать, что захотим, без учителя. Домашние задания выкладывают в группы или на сайт школы.
Конечно, мы все заметили, что многим учителям, особенно пожилым, было трудно перейти в онлайн за такие короткие сроки. Чаще всего сложности возникают с техникой: то она не работает у учителя, то у нас, у кого-нибудь обязательно что-нибудь да вылетит. Как-то даже пострадал целый урок истории: платформа многих выбросила, как это часто происходит, но учительница этого не заметила и продолжила говорить. Пару раз на уроках нам было не видно презентацию или трансляцию с экрана, и мы писали об этом в чате, но некоторые учителя не умеют его проверять, поэтому нужно было говорить вслух. Бывает такое, что ты отправляешь домашнее задание учителю на почту, а у него там по тысяче-две писем, он просто не замечает твоё письмо, думает, что ты не отправил и ставит плохую оценку, которую потом не исправить.
Сама учёба во многом стала неэффективной: нам трудно понять материал всего за 20 минут. У ребят, которые заботятся об уровне образования, оценки стали ниже.
Но зато появилось много свободного времени для самообразования. Кто хочет — тот использует его, чтобы подготовиться к экзаменам или подтянуть школьную программу.
Живого общения с учителями стало гораздо меньше, но, несмотря на это, они тепло относятся к нам, проявляют сочувствие, в начале уроков всегда стараются нас подбодрить и дать мотивацию.
Марина Карвальо Барбоза, школьница, Бразилия
Никто из нас не был готов к такому резкому переходу на дистанционное обучение. Наша страна сейчас переживает экономический и политический кризис, не связанный с вирусом. Огромная часть страны и так не соблюдала карантин, а теперь президент и вовсе хочет снять его раньше времени — по экономическим причинам.
Я учусь в последнем классе старшей школы и уже в декабре окончу её. После перехода на онлайн-уроки многое изменилось — если раньше у нас было около семи уроков в день, то теперь меньше пяти. Но и ученикам, и учителям было очень трудно привыкнуть к новому режиму: до этого в моей школе никогда не практиковали ничего подобного, разве что некоторые онлайн-тесты. Поэтому администрация школы решила сделать нам каникулы немного раньше обычного.
Государственные школы пытаются оказывать ученикам поддержку, предоставляют им доступ в интернет и компьютеры для обучения, но я не уверена, есть ли в этой области какие-то новые проекты. Моя мама работает в той же сети [частных] школ, где учусь я, и она говорит, что администрация старается придумать что-то, чтобы облегчить жизнь учителям и ученикам, но у них не выходит.
Учителя часто говорили нам, что чувствуют себя «одиноко» во время видеоконференций: думаю, им кажется, будто они разговаривают сами с собой из-за нашего постоянного молчания. Они действительно хотят помочь ученикам получить хороший опыт онлайн-уроков, но не знают, как сделать это, и испытывают большие проблемы в работе с программами. Как-то один из учеников отключил учителю микрофон минут на двадцать, а учитель не понял и никто ему не сказал. А ещё однажды наш учитель по литературе пытался показать видео, но звук не работал. Он решал эту проблему 15 минут и в конце концов показал видео без звука, и мы совершенно ничего не поняли.
Для нас, учеников, сложнее всего было сосредоточиться на том, что мы изучали, и пережить тревогу, от постоянного нахождения дома. Многие ребята в моём классе переживали трудности с усвоением материала и не смогли сдать все задания вовремя. У моего лучшего друга СДВГ, и он вроде как совсем перестал посещать онлайн-уроки ещё в первую неделю из-за того, что просто не мог сфокусироваться.
Но я думаю, что есть и некоторые преимущества во всём этом: например, в онлайне мы можем получить доступ к урокам, когда захотим, у нас есть больше времени для учёбы, а ещё мы можем быть более свободно одеваться на занятия
Я не думаю, что однажды мы полностью перейдём на дистанционное обучение: оно подходит не всем, всё зависит от особенностей каждого ученика. Скажем, большинство моих одноклассников не очень хорошо учатся самостоятельно.
Анастасия Авдеева, учитель, Томск
До недавнего времени я преподавала географию в сельской школе, а год назад переехала в город Томск и сейчас работаю в семейной школе «Резонанс» для детей, находящихся на домашнем обучении.
Судя по рассказам моих бывших коллег, сельским учителям совсем не повезло. В том посёлке, где я работала, нет интернета, так что задания обычно рассылаются через СМС, а все затраты на [мобильный] трафик учителя берут на себя.
Иногда приходится обзванивать детей по стационарным телефонам, потому что есть семьи, у которых нет мобильников. А если у семьи нет ни сотового, ни стационарного телефона, учителям приходится разносить задания по почтовым ящикам.
Мой ребёнок доучивается во втором классе этой школы (с сентября он будет учиться в Томске), и, согласно логике администрации, его учёба должна быть выстроена так: учитель присылает список заданий на всю неделю, ученик встаёт по расписанию в 8:30, садится за уроки, сорок минут выполняет задания, отдыхает во время пятнадцатиминутной «перемены». Причём это касается даже таких уроков, как физкультура, — предполагается, что мой сын должен сорок пять минут выполнять упражнения дома так, будто бы он в спортзале. И, конечно, плюсом идут домашние задания.
Всё это очень тяжело, потому что домашнее пространство и школьное — это две совершенно разных вещи: создать нужный настрой дома почти невозможно, и далеко не все семьи могут помочь ребёнку освоить материал. Куда же дети уходят искать ответы? На сайты готовых домашних заданий. И чем ближе к каникулам, тем наглее становятся списывания — дети, которые раньше ничего не понимали по предметам, внезапно начали получать хорошие оценки. И я, и мои коллеги понимаем, что из-за этого в сентябре придётся заново осваивать все темы, которые дети изучали дома.
В обычное время у нас в «Резонансе» нет отметок, домашних заданий, большое внимание уделяется рефлексии и личному общению, а дети с утра до вечера находятся под руководством тьютора в образовательном пространстве, где мы и ведём уроки. Теперь же мы не можем в полной мере контактировать с детьми — предметное освоение осталось на хорошем уровне, но в плане образовательной среды и личного общения мы, конечно, потеряли. Мы наладили онлайн-обучение, оставили расписание прежним, и теперь в день у детей — по 3-4 урока в Zoom. Для рефлексии мы используем различные игровые приложения, вроде Kahoot!.
Как оказалось, готовить уроки в онлайн-формате куда более ресурсо- и времязатратное занятие.
Дети не способны тридцать минут просто смотреть на моё лицо, так что приходится больше визуализировать, ответственно подходить к сбору материала, думать над переключением внимания и постоянно менять форму уроков — на подготовку одного занятия у меня уходит пять-шесть часов.
Совмещать работу и быт тоже стало сложнее: с утра мне, как учителю, нужно садиться за свои уроки, так что я включаю компьютер, выхожу в онлайн и начинаю общаться с учениками. Но в это же время мой ребёнок вынужден сидеть и самостоятельно выполнять те задания, которые я для него приготовила. Это огромная эмоциональная нагрузка, и я даже не могу представить, как сейчас живут те мои коллеги, у которых по два-три ребёнка.
Надежда Миргородская, мама девятиклассника, Санкт-Петербург
Сейчас Федя проводит в своей комнате практически весь день: сначала у него уроки, потом кружки, потом репетитор. Он самостоятельный, так что с переходом в онлайн всё было довольно просто. У школы (Федя учится в классической гимназии) почему-то тоже не было особых проблем: третью четверть дети закончили уже дистанционно. Тогда ещё не было общего технического решения для всех, поэтому каждый преподаватель пользовался тем, чем умел — у детей были уроки и в Дискорде, и во ВКонтакте, а за каникулы они централизованно выбрали Зум.
В первое время учителя явно преувеличивали объем, который могут переработать дети, и задавали довольно много, но сейчас жалеют учеников, видят, как тяжело всем даётся учёба, переживают, что дети столько времени проводят за экраном, и стараются их немного разгрузить.
В школе у них устроили один плавающий день, когда нет видеоконференций — учителя присылают письменные задания и ребёнок делает их сам, без экрана. Так они стараются немного разгрузить детей.
Были, конечно, и технические проблемы — какое-то время назад директор гимназии присылал письмо о том, что на уроки в Зуме заходят люди, пишут всякую чепуху в чаты, ставят разные видео (иногда 18+), и всё это никуда не годится. Он предлагал последить за своими детьми, но потом все осознали, что проблема зумовских хулиганов всеобщая и внесли некоторые изменения: если раньше ссылки конференции висели в открытом доступе в гугл-документах, то сейчас они рассылают их в личные сообщениях детям.
Но положительных моментов много: Федя стал реже опаздывать на уроки, потому что дорога от кровати до учёбы стала намного короче. Улучшились оценки: думаю, благодаря тому, что он меньше забывает и теряет материал. А недавно он даже участвовал в онлайн-олимпиаде по химии от «Сириуса» из дома. Федю, конечно, расстраивает, что постоянно приходится сидеть дома, что он гораздо меньше общается с одноклассниками, нет всех этих перемен, встреч в школе… Но они навёрстывают это в Зуме, дуются по вечерам в компьютерные игры и даже играли в мафию по Скайпу.
Тимофей Говорун, 8 класс, Протвино
К дистанционному обучению все привыкли. Учёба строится так: в начале недели мне задают задания на школьном портале, я их выполняю и отсылаю учителям. Иногда к заданиям прикреплены видеоуроки, статьи или параграфы из учебников. Если их нет, приходится самостоятельно искать материалы. Но, судя по тому, что я вижу в беседе своих одноклассников, многие просто списывают ответы, и весь смысл обучения теряется. Видеоконференций у нас до сих пор нет, кстати, хотя это должно было стать основой всего обучения. Из-за этого есть ощущение, что я просто выполняю чуть увеличенное домашнее задание.
Сначала казалось, что учителя стараются нас нагрузить побольше, но я думаю, они просто не понимали, как всё это устроено для нас. У них были проблемы с отправкой заданий, оказалось, что многие из них не очень хорошо умеют пользоваться интернет-ресурсами, искать видеоуроки, проводить видеоконференции (а отдельные попытки в других классах были).
Из-за того, что все учителя пользуются разными сервисами, постоянно нужно проходить долгие регистрации, часто возникают проблемы с сайтами: слишком много людей заходит на них и они перегружаются. Случается, что задание высылают позже срока сдачи или вообще ночью. Но ко многим плохим вещам мы уже привыкли.
Есть и некоторые плюсы, хотя они меркнут рядом с проблемами — те, кто не очень любит общение и всю эту школьную суету, могут сидеть дома, появилось много свободного времени. Это время я обычно трачу на разные творческие дела: могу порисовать, поиграть на гитаре, почитать, посмотреть что-то.
Озгюн Селчук Текин, учитель начальных классов, Стамбул
В самом начале карантина все учителя нашей школы прошли тренинги по дистанционному обучению, и в результате мы были подготовлены, так что проблем с планом или программой не возникло.
Школа выдала нам ноутбуки, но большинство учеников и учителей и без того были технически готовы.
А вот ученикам было непросто: они и их родители совершенно не знали, как себя вести, потому что впервые столкнулись с такой формой обучения. Сначала родители беспокоились обо всем. Как будут проходить уроки? Смогут ли дети учиться? Будет ли это эффективно? Как скажется на детях сокращённое расписание? Но теперь мы смогли сделать процесс комфортным и для детей, и для родителей. Я часто созваниваюсь с ними по видео, напоминаю правила поведения на уроке и стараюсь донести до них информацию о том, что нужно делать. Они быстро привыкли, теперь мы работаем в соответствии с программой, и все запланированные темы будут пройдены к концу июня.
Сейчас мы используем приложение Microsoft Teams и учимся пять дней в неделю. Каждый день мы присылаем ученикам расписание и задания через школьное приложение. Руководство школы внимательно следит за учителями — на видео записываются все уроки, родительские и ученические собрания, потом эти записи загружаются в OneDrive, а администрация школы и родители могут просматривать их.
Видеоуроки длятся по 20 минут, не больше: иначе дети начнут отвлекаться. С учениками начальных классов работать намного сложнее, поэтому я стараюсь разнообразить визуальный ряд, тем самым привлекая их внимание, и очень забочусь о правилах — мои ученики знают, что есть время для занятий, а есть — для веселья. Чтобы сфокусировать внимание детей, я обращаю внимание на свой тон, мимику, даю право голоса всем 12 ученикам и задаю им вопросы — они очень внимательно слушают, чтобы в любой момент суметь ответить.
В онлайн-уроках мне нравится возможность экспериментировать с различными методами обучения, делать программу более гибкой и доступной.
У многих учеников повысилась продуктивность. Кроме того, обучение стало экологичнее: мы экономим на бумаге, ручках и многих других вещах. Конечно, пострадала дисциплина, да и платформы дистанционного обучения недостаточно развиты, так что некоторые технические недостатки мешают учебному процессу. К тому же, не все предметы возможно вести онлайн: я-то преподаю турецкий язык, математику, окружающий мир, а вот тем моим коллегам, которые ведут изобразительное искусство, музыку, занятия физкультурой, сейчас сложнее.
Думаю, мне повезло. У меня есть друзья, которые работают в государственных школах, и они испытывают куда больше трудностей. Если в каждом моём классе около 12 детей, то в их классах может быть 30-45 и больше, и у многих их учеников нет ни компьютеров, ни планшетов. На государственном телеканале EBA-TV выходят бесплатные уроки, [каждый день] учителя преподают школьный материал. Но есть дети, живущие в деревне, где нет телевизоров, и какие проблемы испытывают они, я не могу даже предположить. Я просто продолжаю верить, что мы вернёмся к очному обучению в сентябре или октябре.
Нина Вилл, учитель английского языка, Москва
Никакого ужаса при известии о том, что мы перейдём на дистанционное обучение, я не испытала, потому что уже преподавала по Скайпу и умела работать на многих платформах. Тем более, что учителям предоставили свободный выбор: в обычное время от нас требуется, чтобы мы пользовались Московской Электронной Школой, но, когда установился карантин, этот сервис оказался не готов к большому наплыву пользователей, и нам разрешили самим выбирать платформу для онлайн-занятий. Мы выбрали сервис видеоконференций Google Meet: он предоставляет огромное количество возможностей, которых нет на других платформах, и к тому же интегрирован в Google Classroom, что оказалось очень удобным. Я надеюсь, что хотя бы отчасти смогу использовать этот сервис и после выхода с карантина.
Конечно, были кое-какие проблемы. Но не в том, чтобы выйти вовремя в онлайн или вовремя провести пару, а в том, чтобы распланировать рабочий день и не сойти с ума. Когда ты приезжаешь в учебное заведение и ведёшь 4 или 5 пар, работа структурирована сама по себе: известно сколько длится урок, дети сами приходят к тебе. А когда мы все оказались по домам, сложно оказалось организовать работу самостоятельно.
Первая неделя прошла совершенно сумасшедшим образом: я вроде бы постоянно сижу дома, не трачу время на метро, но всё равно страшно устаю из-за постоянного напряжения. Мне не хватало структуры, я постоянно думала: «Так, урок ещё не начался, но сейчас начнётся. Вот сейчас». Но потом я сделала абсолютно великое открытие: я поставила будильники перед каждым из своих уроков, и это спасло ситуацию. Они звонят за семь минут до начала онлайна, и этого времени мне как раз хватает, чтобы открыть макбук, подключить микрофон, зайти в видеоконференцию и каждому, кто приходит, говорить «Good morning».
Студентам тоже было непросто. Во-первых, если семья большая, и родители, и дети вынуждены работать и учиться удалённо. Студентам нужно найти свободное устройство, с которого они могут выходить в онлайн, и тихое место для этого.
Во-вторых, не все дети, оказывается, хорошо подготовлены к тому, что им придётся учиться в интернете. Есть распространённая и ложная идея о том, что дети знают интернет и управляются с гаджетами лучше нас. Так вот — это не так.
Ну, и в-третьих, не у всех есть хорошая связь: многие были напуганы происходящим и уехали на дачи довольно далеко от Москвы, где интернет не тянет видео. И это конечно тяжело, потому что, если я вижу только значок микрофона, то не могу знать, что делают студенты: кофе они пьют, играют в компьютерную игру или куда-то отошли. К сожалению, часто бывает, что я выступаю в некую пустоту и жду, когда мне кто-нибудь из этой пустоты ответит. А, так как я преподаю язык, мне очень важно, чтобы студенты постоянно участвовали в уроке и давали обратную связь.
Но плюсов дистанционного образования очень много. Это большая структурированность, больше возможностей контролировать выполнение заданий. Например, в Google Classroom можно выставить время, к которому задание должно быть сделано. Все, кто сдал не вовремя сразу получают отметку «сдано не вовремя», и Гугл-класс нельзя убедить, что ты просто отвлёкся или заболтался. Я не наказываю за выполнение заданий не в срок, потому что отлично понимаю, что ситуация карантина и всё, что на нас свалилось, — это форс-мажор. Но для детей это, конечно, повышает определённость и требует от них большей ответственности. Еще один плюс — это возможность выбирать, как представить материал урока: можно транслировать свою виртуальную доску и писать на ней одновременно со студентами, можно сделать опрос, вставить видео или любые ссылки. В общем, существует очень много дополнительных инструментов и изучить их легко, если есть желание и кусочек свободного времени.
Ольга Ермишкина, мама восьмиклассника, Нью-Йорк
С переходом на дистанционное обучение для нас мало что изменилось. В школе Пети и раньше использовалась платформа Google Classroom для выдачи заданий, так что продолжили использовать её, добавив дистанционные уроки в Google Meet. Сейчас Петя встаёт в районе восьми, в восемь пятнадцать у них начинается что-то вроде классного часа, после этого идут уроки, потом — перерыв на обед, во время которого Петя обычно играет в приставку. В каком-то смысле, учёба стала комфортнее: можно позже просыпаться, не обязательно с утра выходить на холод и тратить время на дорогу.
Для Пети такая учёба менее эффективна, потому что он очень экстравертный и лучше впитывает информацию через общение с одноклассниками и учителями, а сейчас стало меньше этого контакта, добавилось дополнительной работы.
Из-за этого мне приходится выступать в роли дополнительной мотивации наравне с учителями, убеждать сына, что учиться необходимо, следить, не накопились ли у него долги. Получается, что часть функций, которые раньше выполняли учителя, теперь выполняю я.
Многие знакомые из России пишут, что у них всё ещё хуже —- будто бы школа вообще все функции переложила на родителей, нужно самостоятельно следить за выполнением заданий, самим подключаться и логиниться на сайтах. Жалуются, что учителя все действуют разрозненно, у каждого своя система, нужно всё это где-то скачивать и в разных программах разбираться.
Но у нас школа наоборот старается помочь, насколько это возможно — нам всё время приходят письма от администрации о том, что дети — большие молодцы. Учителя устраивают дни без заданий, когда видят, что ученики не справляются с нагрузкой и страдают от стресса. Из-за этого на городском уровне годовые оценки заменили аттестацией.
Михаил Павловец, преподаватель ВШЭ и Лицея ВШЭ, Москва
Мы всегда знали, что рано или поздно вынуждены будем перейти на дистант: такова политика руководства ВШЭ. Так что психологически и я, и мои коллеги были к этому готовы — тем более что у многих из нас уже был опыт совещаний, репетиторства и чтения лекций онлайн и нам позволили самим выбрать платформу для работы. Я попробовал несколько программ, но остановился всё-таки на Зуме: у него есть свои недостатки, но он оптимален с точки зрения управления — когда ты сам одновременно и модератор занятия, и ведущий, и лектор, нужно чтобы интерфейс был простым.
Сложностей с переходом в онлайн почти не возникало: трудно было только тем, кто уже в силу возраста тяжело воспринимает изменения.
Такие люди начинают сильно нервничать, когда что-то не получается: например, когда тролли забираются в конференцию, или не получается вывести на экран нужную картинку, или нет звука, или программа зависает и отключается. Я же спокойно отношусь к таким ситуациям: сразу для себя представил, что это очень похоже на форс-мажоры в реальности, когда ты ведёшь пару в аудитории, а туда заходит кошка или выключается свет.
Была недавно ситуация, когда лицеисты попросили меня прочитать им лекцию, но ещё не знали о некоторых секретах кибербезопасности и выложили ссылку на конференцию в открытый доступ. Естественно, тут же набежали зумбомберы, стали пытаться показывать какую-то порнуху. Но я как педагог к такому отношусь с пониманием и даже сочувствием: мне кажется, что эти люди очень похожи на подростков, обделённых вниманием взрослых, которые пишут на заборах слово из трёх букв, чтобы это внимание получить. Тогда я просто посмеялся и предложил своим ребятам прислать другую ссылку доступа: не прерывать же из-за этого лекцию.
Студентам сейчас, конечно, сложно: им не хватает возможности встретиться в группе без контроля, поболтать на перемене, выйти покурить. Возникает ситуация какого-то социального разобщения, страдает социализация, умение работать в группе, межличностные связи. Онлайн, к сожалению, не способен этого дать в полной мере: тут ты общаешься не с человеком, а с картинкой на экране. Я слышу их недовольство и понимаю, что программы, которыми мы пользуемся, требуют доработки, потому что у каждой платформы есть свои недостатки с точки зрения интерфейса или звука. Имело бы смысл несколько снизить нагрузку, а что касается технологий… Может быть, я в этом смысле немного старомоден, но в работе с довольно взрослыми людьми не вижу смысла много использовать их и модернизировать: здесь важно не превратить образование в корпоративный тренинг.
Для меня лично учёба сейчас больше похожа на телевидение, тогда как всегда напоминала иммерсивный театр, где крайне важно буквальное телесное присутствие — актёру необходимо видеть зрителя, слышать его дыхание, видеть движения. Когда я работаю с аудиторией, это тоже крайне важно: я контролирую каждого студента, вижу их режим работы, могу к каждому подойти отдельно. Всё это создаёт ощущение, что мы делаем одно дело и работаем в горизонтальной среде.
Ещё в театре важна так называемая «обратная петля реакции» — актёр играет, видя реакцию зала, обрабатывает её и втягивает зрителей в свою игру. В преподавании это тоже необходимо, но в онлайне делать подобное куда сложнее: либо ты ведёшь занятие, либо отслеживаешь реакцию студентов. Бывает, что на курсе больше 40-50 человек и просто невозможно отследить всех на экранах; бывает, что студент просто выключает видео и занимается своими делами, а попытки вытащить его реакцию отнимают очень много времени.
Есть ещё некая метафизическая вещь, в которую я по-своему верю: преподавание подразумевает определённый энергообмен. Когда я начинаю занятие, я устанавливаю этот обмен с помощью своей харизмы, отдаю студентам очень много энергии, а потом получаю её обратно. Очень легко понять, происходит это или нет: если я из аудитории выползаю на четвереньках, а ребята выпрыгивают козлами, значит я отдал им много, а они не отдали взамен — энергообмен не получился.
И наоборот. Онлайн-обучение крайне энергозатратно для всех — две онлайн-пары для меня ощущаются как четыре очных, потому что не происходит этого энергообмена: я не вижу и не слышу студентов и интуитивно начинаю усиливать энергию подачи, врубать свою харизму, чтобы пробить невидимую стену между нами. Но часто это бесполезно. И хорошо ещё, если ребята не отрубили камеры, не занялись своими делами и хотя бы смотрят на меня.
Конечно, моя подготовка к занятиям теперь стала занимать гораздо больше времени: в очном режиме я вполне могу справиться, лично присутствуя перед студентами и работая только с доской и речью. Но теперь требуется больше визуальности — я трачу на подготовку одного занятия пять-шесть часов из-за того, что приходится размещать в презентациях много текста, форматировать его, добавлять картинки. Очень много сил уходит на борьбу с техническими проблемами. Но зато появилась возможность подключить к занятию тех, у кого нет физической возможности побыть на нём. Благодаря этому, через неделю у меня будет конференция, где будет читать лекцию мой коллега, лучший в нашей стране специалист по теме урока, а я проведу семинарское занятие по результатам его лекции. Очно было бы куда сложнее провести это мероприятие, учитывая занятость человека.
Иллюстрации: Саша Керова
